Название: "Лабиринты"
Автор: .Dancer.Бета: miniMinГерои/пейринг: Юнхо/Чанмин
Рейтинг: R
Жанр: AU, фантастика, детектив, ангст, экшн, хоррор
Отказ от прав: мальчики принадлежат себе, мысли принадлежат автору, в общем, не претендую
Предупреждение: не закончен. Находится в процессе написания
Краткое описание: "Призрак – явление, зафиксированное сознанием в какой-либо из форм, но не прошедшее обработку в результате мыслительного процесса, отложенное, забытое, либо оставленное без внимания в результате его незначительности. Например, мотив песни, которую спустя некоторый промежуток времени человек начинает воспроизводить в реальности, при этом не придает значения, либо не может четко сформулировать, откуда знает ее. Призраки, обладающие чертами, несвойственными для данных явлений в реальности, требуют немедленного обращения к специалистам Института, так как являются опасными проявлениями неосознанной разрушительной работы подсознания. Подробнее см. Гибрид."
(с) Герр Эдисон. Институт Исследования Внутренних Проблем.
От автора: Моему любимому
miniMinу посвящается. Ты всегда в моем сердце
Часть 1. 001-031Часть 1. 032-042Часть 1. 043-049Часть 1. 050-056Часть 1. 057-061Часть 2. 001-006Часть 2. 007-013
007
С другой стороны двери послышался стук. Три раза – один – снова три. Их незамысловатый условный сигнал. Чанмин спрятал нож, оттащил в угол массивный стеллаж, загораживавший дверь, ключ в замке трижды провернулся. Денни выглядел встревоженным. Терзаемый своими страхами он явно не высыпался.
Как и накануне, Денни принес пакет с едой и лекарствами.
- У дома, где вы живете, какие-то люди. Постоянно дежурят двое. Меняются дважды в день. – Мужчина присел на один из ящиков, выставленных у стены подсобки, его пальцы медленно погладили тонкую длинную косичку, переброшенную через плечо. – Открыто никакого розыска не объявляется. Официально в городе все тихо и спокойно, Дознаватели, как и прежде, непогрешимы. Городские власти в это дело явно вмешиваться не собираются, арестовывать вас никто не придет…
- А какие могут быть основания для ареста? – Чанмин нахмурился. Он сидел, сгорбившись, на краю кровати, хмурый, сосредоточенный. Юнхо лежал за ним. Почти все время он спал.
- Может быть, ты мне скажешь? – неожиданно вскинулся Денни, вскочил, прошелся по комнате взад-вперед, остановился напротив молодого человека.
- Дружище, веришь – нет, я не знаю, - Чанмин развел руками. Он действительно не знал. Это могло быть связано с Гибридом, но тогда бы их не стали ловить ценой таких усилий, строить ловушки и оцепления, тем более, вызывать отряд Гончих. Их могли просто выловить на работе, могли подкараулить дома. Но не сочинять липовую историю только для того, чтобы нейтрализовать Юнхо и уже потом, после, отправиться ловить Чанмина. Слишком сложно, неоправданно сложно и неэффективно, особенно если принять тот факт, что всему виной только Гибрид Чанмина. Что-то еще крылось в этом деле, что-то, чего сам молодой человек никак не мог понять. Что в одночасье могло сделать их преступниками в глазах Совета?
Чанмин потянулся, быстро обернувшись, посмотрел на вытянувшегося под тонким одеялом Юнхо – за последние час он делал так, кажется, тысячу раз, словно все еще не был уверен, что это не сон, что друг здесь, с ним.
Анита, все это время тихо сидевшая рядом с мужчиной, вдруг вскинула голову, перехватывая взгляд Чанмина. Молодой человек сглотнул, подавив в себе мгновенное желание отодвинуться. Взгляд девочки был непривычно тяжелым, въедливым. Совершенно не детским. Неприятным. Она будто пыталась проникнуть в его мысли, с усилием вглядывалась в черные зрачки, словно стараясь понять что-то в нем, что-то, что ее тревожило. И даже не понять – предугадать. Переиграть.
- Мин, я хотел… - Денни еще секунду смотрел на внезапно застывшего Чанмина, затем опустил взгляд, уставился на свои руки, - ну, ты пойми, дружище, у меня же семья, дети. Я и так подставляюсь, - в голосе мужчины послышались жалобные нотки.
- Ясно, - проговорил Чанмин, медленно повернувшись к товарищу, ощущение чужого неприятного взгляда наконец отпустило его, - Денни, дружище, дай нам еще пару дней. Юнхо придет в норму, и мы уйдем. Ни слова о тебе.
- А девчонка? – Денни хмурился, но пока не возражал против предложения.
- Я с ними, - быстро ответила Анита, ее голосок зазвенел среди тишины, нарушаемой лишь боязливым полушепотом, которым разговаривали остальные, - мистер Шим, я, - начала она, встрепенувшись, и замолчала. Девочка вновь была совершенно обычной, такой, как и раньше, и ничего особенного, тем более зловещего, в ней не было. Чанмин в душе ругнулся на себя и свою стремительно развивающуюся мнительность.
- Она с нами, - кивнул он.
Денни только пожал плечами. В дело, отдававшее чем-то очень и очень прескверным он не хотел соваться.
- Дело ваше. Я вернусь через два дня. Еды и бинтов, - Денни бросил короткий взгляд на спящего Юнхо, - у вас с запасом. Комната будет заперта, ключ я спрячу. Но через два дня, - он осекся, его плечи поникли. Решительность, с которой он говорил поначалу, будто куда-то делась.
- Мы уйдем, - закончил Чанмин за него, попытавшись улыбнуться, - спасибо, дружище.
- Извини, - глухо сказал Денни перед тем, как захлопнуть дверь наружу.
И потекло бесконечное, наполненное часами напряженного, пугающего ожидания, время. На второй день, как и на третий Денни не вернулся.
Шестой зал Совета, освещенный лучами полуденного солнца, казался сказочным. Свет играл на мраморных колоннах вдоль стен, заставлял камень едва заметно серебриться. Лучи падали на полированный стол так, что его поверхность блестела. Невесомые пылинки искрились, они плыли на прозрачных волнах в потоках света, словно мельчайшие рыбки в спокойной воде, прорезанной лучами солнца в ясный летний день.
Лерой сидел, откинувшись на спинку стула, и довольно жмурился, подставляя лицо свету. Все шло почти по плану. Может быть не совсем четко, но вполне укладываясь в сроки. Дейдра, наклонившись вперед, облокотившись на широкий, предназначенный для троих стол, медленно перебирала лежавшие перед ней листы бумаги. В ее фигуре, как и всегда, чувствовалось некое напряжение, готовность в любой момент отразить атаку. По мнению Лероя, она просто не могла расслабиться, отдавшись на волю ощущениям, а может быть, от долгой жизни в прозрачном коконе постоянной защиты, ни на мгновение не ослабляемого внимания ко всему, что ее окружало, она и вовсе разучилась чувствовать. Лероя забавляло это. Игра, начатая когда-то скорее от скуки, нежели с определенной целью.
- Я оказался прав, - шепнул он, чуть подавшись вперед, - а ты ошибалась. Ловушка действует. В конце концов она их накроет. Мой план удался, не находишь? – он улыбнулся, чуть снисходительно. Скорее для себя, он знал, что этим собеседницу не проймешь.
- Ты оказывался прав, - поправила Дейдра, - пока прав. И я это не отрицаю, дорогой Штурм-Лорд.
Женщина отложила ручку, которую до этого, задумавшись над документом, медленно проворачивала в длинных худых пальцах.
- Но будешь ли ты и дальше выигрывать? – сухо улыбнулась она.
- Если все мы будем и дальше следовать намеченному плану, то, несомненно, дорогой Штурм-Лорд, - Лерой улыбнулся. – Мои люди уже на подходе, беглецам не скрыться.
- Если только не вмешается кто-то еще? – Дейдра Кирр, отодвинув на край стола бумаги, в плавном движении повернулась к мужчине.
- Всех нюансов не учесть, Дейдра.
- Вот поэтому-то я и не спешу праздновать победу.
- Пессимистка, - Лерой мягко коснулся ее руки, холодной и сухой. В этом движении было что-то очень интимное, личное. Легкое касание разума, не Чтение, просто поверхностный взгляд на ощущения, мысли. Штурм-Лорды, равные между собой и первые среди равных – братства Дознователей, могли себе это позволить. Это было их равное право.
- Я реально смотрю на вещи, - Дейдра пожала плечами и мягко высвободила свои пальцы, она поднялась из-за стола, одним движением разгладив складки строгой юбки.
- Дейдра Кирр, Штурм-Лорд защиты, наша снежная королева, - во весь голос произнес Лерой, так, что слова его гулко прокатились по залу, эхом отдаваясь от гладких мраморных стен.
Дейдра стояла рядом с ним, высокая, худая, как всегда готовая к атаке. На слова мужчины она только вежливо, с долей непонимания, улыбалась.
- Дейдра Кирр, готовая пожертвовать своим крестным сыном ради высшей цели, - Лерой пристально вглядывался в лицо женщины, ища какой-то отклика, хотя бы тень эмоций.
- Что, по-твоему, значит преступник? – мягко спросила она после продолжительной паузы, будто давая оппоненту возможность насладиться моментом триумфа.
- Человек, преступивший закон, - пожал плечами мужчина, в мыслях его тут же всплыли все многочисленные параграфы военного устава.
- Тогда, дорогой Штурм-Лорд, - Дейдра низко наклонилась к нему, заглядывая в глаза, и заговорила вдруг холодно и жестко, - тебя, как паршивого подзаборного пса, должны были уже давно выкинуть из Совета и вообще из отдела Дознаний, если ты хотя бы на мгновение можешь поставить сколько-либо близкое родство выше закона.
Дейдра Кирр, Штурм-Лорд защиты, холодно посмотрела на мужчину, отодвинулась и, быстро преодолев расстояние до конца зала, скрылась за дверью, ведущей в управление смежного ведомства.
- Нам надо поговорить, Юнхо, - тихо начал Чанмин, легко тронув старшего за локоть. Мужчина сидел на одной из массивных картонных коробок, до верха наполненной книгами. Лицо его осунулось, посерело, глубокие царапины покрывала корочка запекшейся крови. Несвежая наполовину расстегнутая рубашка топорщилась на одном плече, над тем местом, где, туго перевязанная бинтом, находилась не зажившая рана. Все это время он почти постоянно молчал, будто что-то обдумывал, просчитывал. И никак не мог найти правильного ответа.
Почувствовав прикосновение, он легко вздрогнул, словно вырванный из потока затянувших его размышлений, поднял взгляд на друга.
- Нам действительно надо поговорить, - Чанмин присел рядом, быстро обернулся на спящую на кровати Аниту – по их представлениям, все эти дни основывавшемся лишь на ходе наручных часов молодого человека, было чуть за полночь.
- Если ты о… - начал Юнхо, но младший оборвал его.
- Если я о той ночи? Да, и о ней тоже. Я вообще обо всем. Слишком многое случилось за последнюю неделю, и не отрицай, как минимум половину этих событий ты мог предугадать. Ведь так?
- Нет, не так, - спокойно покачал головой Юнхо, - я действительно не знал, что все обернется подобным образом. Что у тебя появится Гибрид, что он будет расти так быстро, что на нас объявят охоту, - мужчина развел руками.
- Ты подозревал, что что-то такое произойдет. Ты готовился. Почему? – настаивал Чанмин.
Юнхо вздохнул и надолго замолчал.
- Тебе не понравилось, когда я нашел это письмо о приюте. Ты знал, что там воспитывалась Анита, что она приемная дочь Крокера. Ты знал, что она не слепая. Знал, что отец пичкал ее таблетками, вызывающими слепоту? Тоже знал, - Чанмин все больше злился, и то, что Юнхо не пытался ничего отрицать, сильнее всего выводило его из себя, - у нее Гибрид, да? Я нашел в тетради Крокера упоминание об этом. Гибрид искажает мир, воспоминания, заставляет человека видеть… - он запнулся, но быстро продолжил, - кошмары. А если человек с самого детства ничего не видит, если он даже и не помнит четко, каким этот мир может быть на самом деле, тогда даже очень способный Дознаватель вряд ли заметит разницу между искаженным восприятием, порожденным слепотой, и действием Гибрида. Так?
Юнхо сделал неопределенный жест – то ли соглашаясь, то ли отрицая.
- Крокер не хотел, чтобы Гибрид Аниты обнаружили, - на мгновение молодому человеку показалось, что он подобрался совсем близко к разгадке, которая помогла бы все объяснить. Все, и его проблемы, и тайну семьи Крокеров, о которой ни Анита, ни Юнхо не желали говорить. Не желали или не могли? - Ведь это ты выдал Гибрида Алисы Институту, так?
- Нет, - тихо сказал Юнхо, взгляд его был устремлен в пол, - это был ее отец. Он знал о проблеме, но не хотел лечить Алису методами Института, разрабатывал… экспериментальный способ. Когда узнал я, ему отказали в праве эксперимента. Списали больного ребенка на основе моего рапорта, прошедшего по всем документам в качестве первоисточника информации. Алису направили на лечение, - Юнхо как-то весь сгорбился, будто не мог больше сидеть прямо, сгибаемый какой-то тяжкой ношей. Рука без перчатки, видимо, он потерял ее во время бегства, привычным жестом погладила висок.
- Но ее не лечили. Я знаю нескольких таких – бывших пациентов после Гибрида. В твоих воспоминаниях она вроде была в норме, - Чанмину живо вспомнилось худое дрожащее тельце, бледное и больное, редкий пушок на голове, он опустил взгляд, - извини, я имел в виду…
- Я понял, - перебил его Юнхо, в голосе его проскользнуло раздражение – то ли от разрастающейся головной боли, то ли от болезненного воспоминания. Чанмин поежился, его вдруг снова кольнула эта мысль – насколько же сильно Юнхо был привязан к ней, к этому несчастному, изъеденному болезнью ребенку, который ощущал свою смерть слишком близко, который каждый день боялся ее прихода. Кем Алиса была для Юнхо? Своим собственным, пусть и не кровным, ребенком? Так и не выросшей невестой? Лучшим другом? Или все-таки кем-то несоизмеримо большим, кем-то, завершающим его мир, его душу? Чанмин прекрасно понимал друга в этой привязанности, в которой пугающего неизменно больше, нежели приятного. Сможет ли он когда-нибудь со своей глупой дружбой и невнятной влюбленностью, со всем этим обожанием, граничащим временами с ненавистью, хотя бы не сравниться, хотя бы чуть-чуть приблизиться для Юнхо к образу этой умершей девочки, которую сам молодой человек никогда не знал?
- Извини, - вновь повторил Чанмин.
- Ничего, - Юнхо слабо, будто с усилием, улыбнулся, его ладонь – в перчатке – накрыла пальцы младшего, сложенные вместе, - Алису действительно не лечили. Ей оставалось и так очень мало времени, она не могла без посторонней помощи выходить за пределы дома, а вскоре после нашего знакомства, и за пределы комнаты. Алисе становилось все хуже, в ее лечении не было особого смысла. Ее собственный организм умирал быстрее, нежели распространялся Гибрид. Крокер был уважаемым профессором и имел связи в дирекции Института, ему позволили забрать дочь, оформив лечение лишь на бумаге. Сразу после этого он ушел с работы.
- Он продолжал разрабатывать свою теорию, да? – тихо спросил Чанмин.
Юнхо резко вскинул голову, пристально посмотрел на друга, ловя его взгляд.
- Ну, ты говорил, что он работал над каким-то экспериментальным способом, - пояснил молодой человек.
- Да.
- А зачем он взял второго ребенка? Анита ведь похожа на сестру, да? Он искал замену дочери? Или может быть… Нет, подожди, - встрепенулся Чанмин, - шесть лет назад в приюте был поджог, значит, Аниту забрали раньше, когда дочка Крокера еще была жива. Ты знал, что девчонка Читает? А сам Крокер знал это?
Юнхо молчал, только щурился и сильнее тер висок.
- Знал, - голос его будто вдруг осип, - у Аниты небольшие способности, но Читать она может.
- Мистер Шин, - Чанмин резко обернулся, девочка сидела на кровати, свесив с нее босые ноги, - не надо. Ему плохо, Вы разве не видите. Он обещал Алисе не говорить. Он не скажет. Не может.
Чанмин поежился. Каким-то пронзительно-звонким, но в то же время слишком холодным, взрослым был этот голос.
- Он сам выбрал меня из всех детей, потому что я больше всего подходила сестре, - девочка указала пальцем на мужчину.
Юнхо медленно кивнул.
- Да какого хрена тут творится, - прошептал Чанмин, запрокинув голову. Происходящее все больше напоминало кошмар – совершенно бредовый и в то же время слишком реальный. Чем усиленнее он искал ответы, чем больше узнавал, тем больше вопросов у него становилось.
- Алиса Крокер умирала дома, отец нашел ей подружку, младшую сестру. Через тебя. Причем сестру со способностями к Чтению. Но и у Аниты Гибрид. Так… - Чанмин замолчал. Нужная мысль, та, которая, казалось, разом сможет все прояснить, еще мгновение назад была совсем рядом... Чанмин устало потер веки, положил голову на плечо затихшего Юнхо, - чего-то не хватает.
Молчание.
- Слишком много Гибридов вокруг. Слишком много. Даже этот твой припадочный суицидник на проверке смены, он ведь тоже вспоминал о Гибриде, - вдруг вспомнил Чанмин.
Мужчина долго молчал, прежде, чем ответить. И в молчании этом было что-то мучительное, что-то болезненное и виноватое:
- Он из подполья, - тихо и как-то совершенно обыденно, будто говорит о чем-то общеизвестном, произнес Юнхо, - из Ямы.
- Постой, - вдруг встрепенулся Чанмин, - из какого еще подполья? – он резко выпрямился, нахмурился.
- Папа как-то рассказывал, - ответила за мужчину Анита, - что некоторые люди, у которых в голове живет Гибрид, если боятся лечиться в Институте, уходят. У них даже есть свой город.
- Яма? – Чанмин вскочил: - Бля, Юнхо! И когда ты собирался мне об этом сказать? Тут, похоже, все, даже эта соплячка, знают больше меня. А я, как дебил, только и делаю, что мечусь между всеми этими тайнами, будто мечтаю расшибить себе лоб! Ты вообще собирался мне рассказать об этом?
- Успокойся, - тихо попросил Юнхо, лицо его немного прояснилось, словно головная боль вдруг отступила, - я хотел сказать, но… в свое время. Когда ты будешь готов.
- А сейчас я, по-твоему, что – готов? – воскликнул Чанмин, в глубине его души кипела ярость, обида на этого закрытого человека, который, видимо, так и не смог довериться ему.
- Он хотел, чтобы Вы сначала узнали… - начала Анита.
Но Юнхо резко оборвал ее:
- Помолчи, - жестко проговорил он, бросив взгляд на девочку, и снова посмотрел на Чанмина, - ты и сейчас не готов. Ты злишься, но поймешь, что я прав. Потом. Просто теперь, - он обвел взглядом комнату, - уже нечего терять. И я могу не успеть рассказать тебе…
- Да пошел ты, – морщась, проговорил Чанмин.
- Такое место действительно есть. Если вариантов больше не будет, попросим у них помощи. Но… это не то место, где нам могут действительно помочь. Эти люди просто прячутся, избегают города. Просто пытаются выжить.
- И никто не знает? – Чанмин начинал остывать после вспышки ярости – слишком уж сказочные, неправдоподобные вещи говорил Юнхо. Все это больше походило на выдумки, на сюжет второсортного боевика.
- Знают в Институте. Не многие, но тем не менее. Крокер сам рассказал мне про это место. Думаю, знают в Совете, - пожал плечами Юнхо.
- И ничего не предпринимают? – Чанмин нахмурился: - Что-то не верится, чтобы Институт, с такой жаждой стремящийся лечить Гибрид, вдруг отступился от подполья.
- Подполье, - с жесткой усмешкой проговорил Юнхо, - одно название. Ты пойми, это не какой-нибудь глупый фильм о доблестно сражающихся за жизнь партизанах. Это реальность. И подполье, как ты говоришь, это только кучка уставших, измотанных людей, с семьями, с детьми. Они живут как крысы. Подбирают то, что плохо лежит, лишь бы выжить. Они знают часть правды, что с ними станет, если их вылечат в Институте, что-то придумывают сами, еще сильнее нагнетая волнения. Им до паники страшно перестать быть собой и поэтому они выбирают такую жизнь. Их не боятся ни в Институте, ни в Совете, поэтому ничего не предпринимают. А выходцы Ямы боятся приближаться к городу. Поэтому для граждан они остаются тайной, незачем волновать обывателей лишними фактами. Яма сейчас – сборище фанатствующих трусов, которым нельзя ничего доказать, ничего объяснить. Может быть раньше они и представляли из себя какую-то силу, но не теперь.. Выродились. Они не захотят слушать, а если что-то их не устроит, они просто застрелят тебя, чтобы не сеять смут. Их и так мало, они не могут позволить себе такой роскоши, как свобода. Даже если это свобода от собственных страхов.
- Не вариант, - устало вздохнул Чанмин, почесал щеку. У него осталось смутное ощущение, будто Юнхо действительно сильно хотел рассказать ему об этом, будто своими же собственными отговорками намекнуть, но… в то же время он словно и не желал связываться с этими людьми. Старательно показывал отвращение, принижал. Как будто отпугивал. Может быть, боялся, но точно не хотел туда идти. Опасался.
- Алиса говорила, будто они собак ловят. И едят, - в наступившем молчании задумчиво произнесла до этого сидевшая тихо Анита.
- Ну, прям корейцы, - невпопад буркнул Чанмин и мгновением позже вдруг улыбнулся своей же собственной неудачной шутке, фыркнул и начал смеяться, сначала беззвучно, но все громче и громче. Широко растянув губы в ухмылке, он все смеялся и смеялся, во весь голос, зажимая рот ладонями, видя, как рядом с ним громко и с тем же напряжением, почти с истерикой, смеется Юнхо. Чанмину было до той степени страшно и плохо, что он просто смеялся, до слез, до икоты…
Внезапно Юнхо встрепенулся, поднялся на ноги, прислушиваясь.
- Кто-то идет, - шепнул он.
Сердце Чанмина подпрыгнуло куда-то к горлу, внутри все похолодело, он кулаком смахнул навернувшиеся на глаза слезы и прислушался.
В длинном подземном коридоре, еще в самом его конце слышались шаги. Людей было двое.
- В этой книге еще рассказывалось, что потом этот мир совсем разучился чувствовать. Все люди, понимаешь, - девочка улыбается. Она сидит на кровати, по пояс укрытая одеялом. Пальчики, тонкие и белые, лежат поверх яркой обложки какой-то книги. На венах взбухшие синяки от постоянных уколов. Капельница, сейчас пустая, отодвинута в угол комнаты. На широкой прикроватной тумбе расставлены склянки с таблетками, в самом ее центре букет, из маленьких цветов – синих и белых – в высокой вазе.
Юнхо, совсем еще молодой и, кажется, будто обмякший, открытый, без своего привычного непробиваемого кокона, без брони, которой он заслоняется от окружающих, сидит рядом на невысоком стуле.
- Принесешь мне продолжение? – спрашивает девочка, большие светло-голубые глаза блестят. Она тянется и поправляет яркую шапочку, закрывающую голову, заправляет под нее выбившуюся прядку, когда-то темно-русую, теперь будто теряющую свой цвет, выгорающую, словно стремительно седеющую.
- Конечно, - Юнхо кивает, - вечером, после учебы, заскочу в библиотеку и принесу. Только не читай ночью, а то профессор Крокер меня больше не пустит, - парень хитро улыбается.
- Пустит, - фыркает девочка, отмахиваясь. И тоже улыбается, - он же знает, что тебя нельзя не пускать. Потому что ты мой, так ведь, Юнхо? Ты только мой, а я только твоя.
На вид ей не больше одиннадцати-двенадцати, и то, как требовательно, но в то же время по-детски невинно она это говорит, заставляет Чанмина невольно улыбнуться. Алиса больше похожа на призрака, на тонкое эфирное создание. Она словно маленькая принцесса, которую хочется непременно защитить, оградить от бед и опасностей. Трогательно худая, болезненно-тонкая, Алиса искренне улыбается. И в каждом движении, в каждом слове будто чувствуется ее желание жить, двигаться дальше. Только бы не думать о том, что кроется в будущем, которое уже готово сжать свои когти на этой тонкой шейке, перекрыть дыхание, остановить сердце. Чанмину жалко ее. Он даже не хочет представлять себе, что этот ребенок чувствует каждое мгновение своей жизни, о чем думает, когда на улицы опускается ночь, и дом погружается в сон. Плачет она или нет? Чанмин не желает знать этого, потому что это слишком страшно и жестоко.
Молодой человек стоит рядом с Юнхо. Он помнит эту комнату. Только сейчас она наполнена светом и свежим ветром из распахнутого настежь окна. Он помнит и тяжелый светлый балдахин над кроватью, и расставленных в ряд плюшевых зайцев на старом комоде. В ночь пожара они нашли Аниту именно в этой комнате - комнате постаревшей, посеревшей, затянутой паутиной и пылью, но оставшейся такой же. Будто кто-то хотел сохранить образ хозяйки, оставив все вещи на своих местах, остановить время.
- Юнхо, - из-за спины слышится низкий мужской голос.
Чанмин оборачивается. Профессору Крокеру немного за сорок, он чуть сутулится, стоя в дверях, его руки опущены в карманы растянутой кофты. Его лицо выглядит несвежим, будто мужчина плохо спит, на бледной коже чернеет недельная щетина, очки в тонкой блестящей оправе подняты на верх головы.
Юнхо быстро кивает и выходит в коридор вслед профессором. Алиса недовольно морщится и раскрывает книгу.
Чанмин подходит ближе, протягивает руку, почти касаясь девочки, с детской ревностью поглядывающей на закрывшуюся за старшими дверь.
- Мы не можем сейчас остановиться, пойми. Я рассчитал все, - голос Крокера звучит неожиданно громко, он явно нервничает.
- Я понимаю, но… - начинает Юнхо устало, - это тяжело. Действительно тяжело.
- Мы не можем остановиться, сейчас просто не можем. Осталось слишком мало времени. Слишком мало. Тело Алисы не выдерживает, - Крокер давит, уговаривает.
- Знаю, - парень отвечает шепотом, через силу.
Юнхо возвращается. Хмурый, расстроенный. В его взгляде блестит печаль. Страх. Чанмин понимает, что он поддается, уже поддался на неизвестные и почему-то тревожащие уговоры.
Парень садится рядом с девочкой. Алиса тут же откладывает книгу, протягивает Юнхо худую ладошку. Словно это известный обоим ритуал. Молча, в тишине. Парень мягко сжимает ее пальцы в своих ладонях и закрывает глаза, начиная Читать.
- Удачно мы вас нашли, - улыбнулась Петра – лицо ее было сероватым, уставшим, короткие волосы топорщились, - очень удачно. Считай, еще минут пять-десять, и подоспели бы Гончие.
- Да, отлично, только вот отряд Гончих вряд ли порадуется нашим успехам, - Чанмин кивнул, он все никак не мог отойти от того, что увидел, потянувшись к Юнхо, пока они колесили по нескончаемым подземным переездам в грузовом мобиле, выбираясь на окраину города. И даже сейчас – в относительной безопасности опустевшего кафе ему все продолжал мерещиться совсем другой день и другое место – пропахшая лекарствами и самой болезнью комната девочки-принцессы, обреченной на смерть.
В интонациях Петры не было теперь этой манеры – нападать. Она шутила, подчас грубовато, высказывалась не всегда приятно и не всегда у месту, но в их нормальной жизни все это было уже слишком привычным, чтобы обращать внимание, тем более, обижаться. Нет, теперь женщина была сосредоточена, серьезна, она боялась, но в то же время выглядела уверенной в своем решении.
- Плевать, - Петра махнула рукой, она лишь чуть-чуть понизила голос, чтобы немногочисленные посетители второсортной забегаловки, где они сидели, не могли их услышать, - пока один из вас не признается, что убил кого-то, я вас не брошу, - в последних словах женщины на мгновение проскользнули нотки страха, но она попыталась скрыть их, - так ведь? – она легонько толкнула в бок Каспера, тот все больше молчал, бледный, чуть испуганный, он словно просчитывал что-то в уме.
- Эй, дружище, - Чанмин помахал перед лицом молодого Дознавателя раскрытой пятерней, - мир жаждет услышать от тебя заверения в дружбе до гробовой доски.
- Да, конечно, - Каспер часто закивал, будто нехотя отстраняясь от внутренних раздумий, - я просто… почему все так серьезно? Почему именно Гончие, ведь вы же не преступники? Зачем такая погоня? Да, она вроде бы скрыта, но… все равно слишком масштабно, - парень опустил взгляд, не в силах подобрать нужные слова, чтобы описать свои чувства и сомнения.
- Если не уверен, то лучше иди, уходи отсюда, - серьезно проговорил Юнхо, будто вырываясь из своих собственных размышлений. Все это время он сидел молча, может быть подозревал, что Чанмн увидел в его воспоминаниях что-то связанное с Алисой и не знал, как на это реагировать, а может быть просто разглядывал небогатую обстановку закусочной, - ты подставляешься и должен это понимать.
- Нет-нет, - Каспер покачал головой, - я с вами. Просто… мне страшно, - парень опустил взгляд, разом приобретя жалкий вид, будто готовый выслушать речь о предательстве и малодушии, губы его растянулись в виноватой, жалкой полуулыбке.
- И мне, - кивнул Чанмин, потянулся, чуть сжав его локоть, лежавший поверх стола, - мне тоже. Не знаю, с чего это началось, откуда. Не могу понять, Каспер. Честно, - молодой человек также опустил взгляд, ощущение загнанной в угол жертвы не проходило, будто на его спине была нарисована яркая мишень.
- Ладно, - резко перебила Петра, легко хлопнув по столу раскрытыми ладонями, спрятанными в кожаные перчатки, - раз мы определились, кто здесь девочки, готовые дрожать при виде Гончих, продолжим конструктивное обсуждение.
Юнхо невесело хмыкнул. В голосе женщины было слишком много нарочитой, напускной бодрости, чтобы она могла хоть на мгновение показаться настоящим чувством.
- Ладно, - повторил он жест Петры, - у нас в активе двое беглецов, даже не представляющих, от чего бегут, и двое Дознавателей, явно нарушающих свой долг (устав. Словосочетание нарушить долг плохо звучит) и общественные нормы морали. У нас в пассиве…
- Юнхо, ты… шутишь? – Петра ухмыльнулась: - Мир должен был перевернуться, чтобы ты вот так запросто начал шутить, - женщина перевела хитрый взгляд на молодого человека, - Ми-и-ин?
- Ты буквально прожигаешь меня взглядом, - Чанмин ухмыльнулся в ответ, даже намека на смущение в его голосе не слышалось, - я готов сгореть со стыда.
Петра вопросительно приподняла бровь, ее улыбка невольно расползлась еще шире.
- Кххм! – напомнил о себе Юнхо.
- У нас в пассиве весь остальной мир, - пробормотал Чанмин, он все еще смотрел в глаза удивленной женщине, самодовольно ухмыляясь, и едва заметно кивая, - чего тут думать?
- А девочка? Кто она? – вдруг спросил Каспер, кивнув в сторону Аниты. Та заворожено рассматривала яркие ценники с фотографиями пирожных, развешанные по стенам за стойкой кассира, будто в нетерпении переступая с ноги на ногу перед витриной, закрытой изогнутым дугой стеклопластиком.
- Просто ребенок, - пожал плечами Юнхо. Девочка как раз обернулась к ним, во взгляде ее была нерешительность, но в то же время и невысказанная стыдливая просьба.
Старший Дознаватель молча поднялся и прошел к витрине с немногочисленными кондитерскими изделиями, блестевшими глазурью, покрытыми воздушным кремом и украшенными фруктами.
- Ладно, мальчики, мне надо по женским делам, - Петра поднялась из-за стола и быстро прошла к закутку с уборными, где за запыленной витриной виднелась пластиковая телефонная будка.
- Вот такие дела, - пожав плечами, невпопад произнес Чанмин. Его тянуло обернуться, посмотреть на Юнхо, покупающего девочке пирожное, но с непонятным ему самому упрямством он этого не сделал.
- В принципе, здесь безопасно, - пробормотал Чанмин, оглядывая узкую, ярко освещенную прихожую. Каспер прошел дальше, включая свет в небольшом, уютно обставленном зале, совмещенном с кухней.
- Располагайтесь, - немного смущенно предложил парень.
- Не сомневайся, - Чанмин ухмыльнулся, - будем чувствовать себя как дома, не иначе, - он скинул туфли, заглянул в первую попавшуюся слева дверь, - о, ванна! Давно мечтал!
Юнхо нерешительно мялся у порога, оглядываясь по сторонам.
Анита, смотря на него, тоже стояла в дверях.
- Конечно, обстановка не очень, - протянул Каспер, будто извиняясь. Он мельком посмотрел на стену, завешанную фотографиями, за неимением рамок просто пришпиленными к стене разноцветными булавками. Парень принялся торопливо снимать их.
- Не волнуйся, все в порядке, - спокойно проговорил Юнхо, - это мы здесь непрошенные гости.
- Ну, просто, - начал Каспер, остановившись за своим занятием, - я… чтобы не смущать…
Парень покраснел. Отложил снятые со стены фотографии на телефонную тумбу.
Юнхо только вежливо улыбнулся и прошел в комнату, подталкивая вперед Аниту. Девочка молча повиновалась.
- Ну-ка, посмотрим, как ты живешь, - Петра, по-хозяйски осмотрела прихожую, прошла дальше, завернула к массивному холодильнику.
Юнхо опустился на диван, Анита тут же подсела к нему.
Комната выглядела обычно и чуть старомодно, обставленная массивной мебелью, красовавшаяся хрустальным сервизом за тонкими стеклянными дверцами стенки. В самом углу над узким письменным столом висела пара плакатов какой-то современной группы – несколько парней, будто корчась в каких-то немыслимых позах, со сцены нагибались вперед, к нестройному ряду вытянутых вверх рук. Люстра под потолком была тусклой, словно запыленной, даже со всеми включенными лампами она давала ощущение полумрака, убаюкивающего и спокойного.
-Да, дружище, - Чанмин появился из ванной, красный, распаренный, его мокрые волосы торчали вверх, - у меня создается такое ощущение, будто это квартира столетней бабки, - на молодом человеке был застиранный махровый халат, едва прикрывавший острые колени.
- А, по-моему, шикарно, - крикнула Петра, закрывая холодильник.
- Да-а, - протянул Чанмин, оглядываясь к окну.
За окном был сумрак. Не ночь, темная, черная, навевающая желание спать, забраться поглубже под одеяло. Именно сумрак. Чанмин узнал его. Это был его персональный кошмар. Страшное видение. Ровные конусы света фонарей, прорезающие серую муть, темные контуры небоскребов вдали, блестящие светящимися глазами-окнами. И где-то совсем недалеко – черные груды металла, сваленные в кучу обломки, искореженные и будто забытые.
Молодой человек непроизвольно отшатнулся. Его нога в мягком разношенном тапке задела за складку ковра, он взмахнул руками, вдруг потеряв равновесие, дернулся. И непроизвольно, в поисках опоры, вцепившись в плечо сидевшего рядом Юнхо, рухнул на диван.
- Ты чего? – нахмурился Каспер. Он посмотрел на окно, затем перевел взгляд на Чанмина, нахмурился.
- Голова закружилась, - молодой человек покачал головой и тоже, лишь на долю секунды замешкавшись, посмотрел на улицу. За окном был обычный предвечерний город, ничем не примечательный и ничем не пугающий.
Юнхо недоверчиво и настороженно глядел на друга.
- Нормально, - шепнул Чанмин вполголоса.
- Слушай, Каспер, мне бы позвонить, - начала Петра. Дождавшись кивка хозяина квартиры, она вышла в коридор.
Все замолчали. С каким-то вдруг проснувшимся ревностным недовольством Чанмин заметил, как ладошка Аниты скользнула в руку Юнхо, сжала пальцы. Девчонка была похожа на сестру, хоть их и не связывало кровное родство. Все-таки она вызывала в нем какие-то чувства, пусть не к себе, пусть к тому, другому, умершему ребенку. И все же это беспокоило. И злило.
- Каспер, у тебя аппарат барахлит, - спустя минуту недовольно крикнула Петра из коридора, - гудков не слышно.
- На углу дома есть телефонная будка, - парень тут же поднялся и вышел в коридор, - извини.
- Ничего, - повелительные нотки в голосе Петры чуть смягчились, она остановилась на пороге комнаты, - я думаю, стоит вернуться в корпус Дознавателей, узнать последние новости, - женщина нахмурилась и запустила пальцы в короткие волосы, - даже голова заболела от всех этих тайн.
- Это возраст, - усмехнулся Чанмин, впрочем, достаточно громко, чтобы подруга его услышала.
- Не было бы здесь ребенка, - женщина жестко ухмыльнулась, - я бы тебе одним жестом правой руки объяснила, куда тебе следует идти и что сделать, хотя… - Петра многозначительно подмигнула младшему, - глядя на вас, парни, я сомневаюсь, тебе ведь, Блю-Мин, такое предложение может и понравиться.
- Осторожнее там, - Юнхо перебил готового разразиться вполне достойным предшествующего выпада и совершенно неприличным ответом Чанмина. Голос его звучал твердо, но в интонациях слышалось беспокойство.
- Не попадусь, не девочка, - улыбнулась Петра, уголки ее губ как-то чуть нервно дернулись вниз.
- И она еще этим гордится, в ее возрасте пора бы о таком помалкивать, - не удержавшись, все-таки ехидно проговорил Чанмин за мгновение до того, как хлопнула входная дверь.
- Перестань, - вдруг с прорезавшейся злостью в голосе оборвал его Юнхо. Он мягко высвободил свою ладонь из тонких пальчиков Аниты, все еще державшей его, и, пропустив Каспера в комнату, вышел. Через минуты в ванной зашумела вода.
Старший Дознаватель надолго опустил лицо в сложенные ковшиком ладони, в которых собралась ледяная с почти неуловимым запахом хлорки вода, поднял голову, уперевшись взглядом в свое собственное отражение в овальном зеркале над раковиной. Его кожа казалась посеревшей от грязи и усталости. Раны у виска и под глазом затянулись тонкой спекшейся корочкой, плоть под ней болезненно набухла. Нестерпимо саднило плечо под тугой повязкой – все таки рана оказалась намного серьезнее, чем он надеялся.
Он не мог уже четко вспомнить, что почувствовал тогда, в ту ночь. Не в одиночестве. В ту ночь, когда они были вдвоем. Ощущение единения. Тягостное, но тянущее… Снова и снова. Узнать… Прочитать до конца, Читать. Касаться и в этих касаниях все больше, все дальше проникать в другого человека, в его чувства. В его сущность. Становиться им, тем другим. Быть с ним. Быть целым. Как давно он не испытывал этого чувства? Пять лет?
Юнхо снова опустил лицо в собранную в ладони ледяную воду. Постоял так, согнувшись над раковиной. На его кожу попадали холодные, отдающие хлоркой мелкие брызги, отлетавшие от эмалированной поверхности. Было тяжело. Было нестерпимо тяжело.
Нет. Этого не могло быть. Потому что не могло быть никогда. Дознаватель не мог привязаться к объекту Чтения дважды за жизнь. Это было даже не правило, которое в теории могло содержать в себе исключения. Это было единственно возможной нормой.
Юнхо скорее поверил бы в то, что все это ему просто показалось, померещилось. Приснилось. Что это просто отражение мыслей Чанмина, прошедших через него. Отражение его эмоций. Он уговаривал себя, что это нечто другое, это не то, что он мог бы почувствовать в ту ночь. Потому что этого не могло случиться никогда. Потому что как раз это и было бы предательством…
«… и ты предашь меня…»
Его тянуло Читать. Дальше и дальше… и борьба с этим чувством отнимала слишком много сил.
Чанмин неслышно подошел к двери. В ванной под сильным напором лилась вода. Казалось, нет ничего проще – потянуться, постучать. Дернуть на себя ручку хлипкой двери. Так просто. И почему-то он был почти уверен, что Юнхо откроет, не оттолкнет. Что надо сделать это здесь и сейчас. И эта уверенность крепла в нем, сметая все мысли, все противоречия. Заставляя разом начавшими дрожать пальцами тянуться к двери, за которой был Юнхо.
Нет. Чанмин оборвал себя. Прислонился спиной к стене, тяжело, неровно дыша. Нет, это только его навязчивые фантазии. Этого не может быть, потому что не может быть никогда.
Молодой человек еще минуту стоял так, в оцепенении, без возможности двинуться с места, слушая, как за стенкой льется вода. Они оба просто слишком устали. Они все слишком устали.
Повинуясь смутному порыву, Чанмин снял телефонную трубку с массивного пластикового аппарата. Ему хотелось действовать, прекратить уже это состояние навязчивого ожидания. Набрать номер Дейдры Кирр, она же предупредила его о Гончих. Значит… Значит?
Чанмин опустил трубку на место и повернулся к двери в комнату – оттуда слышался голос Каспера и смущенные, немного неуверенные, изредка прерывавшие его речь слова Аниты.
Молодой человек сделал несколько шагов и, вдруг резко развернувшись, вновь подошел к телефону. Вслушался в гудки в массивной, снятой с рычага трубке. В отличие от их дома, где телефонные разговоры нередко прерывались из-за помех, связь была отличной.
очень захватывающе
с возвращением!
ждем продолжения)))
*бегаю от радости по стенкам*
Прода...))))
Давно так не радовалась дайрикам - пришла с работы а тут такая радость))))
чуть-чуть догадок
а в общем я как всегда в восторге и теперь это мне пищу для размышлений надолго)) Как же я люблю это ощущение недосказанности, кажется что отгадка совсем близко, но на самом деле она чувствую совсем не так где я её ищу)))
Обожаю тебя автор, и жду с нетерпением проды)
С замиранием сердца ждала продолжения) Каждый день заходила и проверяла не появилось ли оно, и вот чудо!!!
Спасибо огромное =)
Очень приятно читать вашу работу. Интересно,захватывающе! Не перестаю удивляться вашей фантазии, она прекрасна)
Очень нравится то,как вы передаете чувства героев. Вот никак не получается назвать вашу работу просто фанфиком,это нечто большее)
Спасибо огромное за ваш труд, и огромное спасибо бете вашей)
Продолжение стоило всех ожиданий)
Не знаю что еще написать, пойду перечитаю ♥ Спасибо еще раз=)
Спасибо огромное за ваш труд - это правда уже выходит за пределы фанфиков - это потрясающая история что-то намного большее. присоединяюсь к сказанному выше))
С нетерпением буду ждать продолжения, и я искренне верю, что Юнхо и Чанмин смогут разобраться в своих чувствах друг к другу, они слишком зависят один от другого, я уже не представляю их по отдельности. Я правда боялась что Чанмин сломается от вести о гибели Юнхо.
Спасибо еще раз за невероятную историю!!
Но будет ли прода?)
Просто если будет могу и дальше ждать, ибо такое потрясающее произведение того стоит)))
Перечитала уже несчисленное количество раз, наверное каждую фразу уже тысячу раз обдумала и всё получаю неимовернейший кайф от этого)
Спасибо за высокую оценку, как и до этого) очень приятно, честно. Особенно через достаточно долгое время.)
На тему продолжения - наверное, мне как никому другому хотелось бы, чтобы у этой истории было продолжение и, в конце концов, достойный финал. Поверь, я буду очень-очень стараться. Но, в некоторой степени, к сожалению, авторы - тоже люди. И прошлый год был у меня совсем не легким. Я написала об этом у себя. Возможности писать часто не находилось, а когда она находилась, не возникало никакого желания, ибо жизненные проблемы оказались слишком серьезными и жестокими. Я очень надеюсь, что все-таки закончу "Лабиринты", хотя бы через какое-то время. Потому что даже в течение прошлого ужасного и сумасшедшего года пусть по чуть-чуть, но я продолжала писать. Сейчас осталась начатая, но не дописанная пока даже до середины третья часть. А из-за похоже хронических проблем с бетами не выложена даже вторая... Спасибо, что поддерживаешь и ждешь продолжения, это действительно очень важно для меня.
И еще раз спасибо.)
этот шедевр готова читать даже небеченный, только не забрасывайте его
Поэтому посылаю астральные лучи поддержки, надеюсь, что у тебя потихонечку все наладится)
И главное, что ты планируешь его дописывать, значит буду ждать дальше)))
А из-за похоже хронических проблем с бетами не выложена даже вторая...
Эхх... Я бы предложила свою помощь, но боюсь мой уровень совершенно не соответствует высокому уровню текста...
И не волнуйся - просто отдыхай и приходи в себя) Не знаю, как остальные, но я настолько влюбленна в эту историю, что ждать буду сколько потребуется)
Всех с Рождеством! Тепла, света и уюта в этот праздник!)))