понедельник, 08 августа 2011
Название: "Лабиринты"
Автор: .Dancer.Бета: TaskaГерои/пейринг: Юнхо/Чанмин
Рейтинг: R
Жанр: AU, фантастика, детектив, ангст, экшн, хоррор
Отказ от прав: мальчики принадлежат себе, мысли принадлежат автору, в общем, не претендую
Предупреждение: не закончен. Находится в процессе написания
Краткое описание: "Призрак – явление, зафиксированное сознанием в какой-либо из форм, но не прошедшее обработку в результате мыслительного процесса, отложенное, забытое, либо оставленное без внимания в результате его незначительности. Например, мотив песни, которую спустя некоторый промежуток времени человек начинает воспроизводить в реальности, при этом не придает значения, либо не может четко сформулировать, откуда знает ее. Призраки, обладающие чертами, несвойственными для данных явлений в реальности, требуют немедленного обращения к специалистам Института, так как являются опасными проявлениями неосознанной разрушительной работы подсознания. Подробнее см. Гибрид."
(с) Герр Эдисон. Институт Исследования Внутренних Проблем.
От автора: Моему любимому
miniMinу посвящается. Ты всегда в моем сердце
Часть 1. 001-031Часть 1. 032-042Часть 1. 043-049Часть 1. 050-056Часть 1. 057-061Часть 2. 001-006
Часть 2. Яма.
001
После пробуждения Чанмин еще долго лежал, глядя в потолок. На лицо ему падал луч бледного утреннего света из-за отдернутой занавески, форточка была распахнута, от чего в прогретой за долгую зиму комнате стало свежо и непривычно холодно. Тело ныло и было больно даже дотрагиваться до багрового синяка на плече, в котором отчетливо виделся след зубов, неприятно зудели тонкие сухие царапины на бедре.
Чанмин недовольно морщился и ерзал на постели, пытаясь устроиться удобнее, натянул одеяло до самого носа. Несколько раз он порывался встать и найти Юнхо, покинувшего комнату еще до его пробуждения, и потребовать объяснений… Или, может быть не потребовать. Попросить… Сделать вид, что ничего необычного не случилось? Нужные слова никак не желали приходить на ум.
- Бля, какое, на хрен, сделать вид… ну, переспали и переспали. Взрослые люди, в конце концов, - шепотом рассуждал он, не заметив, что начал говорить вслух.
Под кроватью что-то зашуршало. Заскреблось и тихонько зачавкало.
Чанмин нахмурился, полежал еще несколько секунд без движения и, решительно откинув одеяло, свесился с края кровати, заглядывая под нее.
- Подслушиваешь, паршивец? – проговорил он, угрюмо взирая на пушистого кролика, копошащегося у ножки кровати. Зверек даже не взглянул на него, занятый поеданием чего-то.
Молодой человек сел на кровати, ощутив неприятную тяжесть во всем теле, и потянулся за своей одеждой, предусмотрительно развешанной Юнхо на стуле.
- Спасибо, женушка, - проворчал он, натягивая штаны, в кармане лежала какая-то пластинка, но Чанмин не обратил на это внимания.
В коридоре было темно и пусто, дверь в комнату Чанмина, куда накануне они отнесли Аниту Крокер, оставалась полуоткрытой. Оттуда доносились два тихих голоса.
- Когда папа вернется, он будет ругаться, если я не найду… - говорила девочка, в ее интонациях слышалась смешанная с испугом просьба.
- Мы обязательно найдем их, Анита. Не волнуйся. А теперь поешь, пожалуйста, - голос Юнхо был уставшим, и будто больным.
Чанмин прошел дальше, остановился на пороге.
Девочка сидела на кровати, до пояса укрытая одеялом. В непривычной обстановке она сжалась, словно пребывая в постоянном напряжении – не зная расположения предметов вокруг, не понимая, насколько далеко от дома находится. Худая ладошка медленно и нервно поглаживала одеяло, пальцы другой руки сжимали край лежащей на ее коленях тарелки, наполненной чем-то, похожим на жидкую кашу. Девочка выглядела уставшей, тонкие плечи иногда чуть вздрагивали, словно она недавно плакала. Юнхо сидел на краю кровати, рядом с ней. Он был чисто выбрит и уже одет в форму Старшего Дознавателя, его ладони закрывали привычные кожаные перчатки. Лицо мужчины было до белизны бледным, как бывало с ним при вспышках особо сильной мигрени, под глазами залегли темные тени. Он сидел, чуть сгорбившись, длинные пальцы потирали висок.
На звук шагов девочка резко обернулась, взгляд невидящих глаз уперся куда-то в грудь Чанмина.
- Привет, - проговорил молодой человек, вяло махнув рукой.
Юнхо бросил на него быстрый взгляд, коротко кивнул и поднялся на ноги.
- Анита, мне пора, - мягко проговорил он, смотря на девочку, - Чанмин побудет с тобой. Поешь, пожалуйста.
Мужчина прошел мимо вышедшего в коридор Чанмина, коротко бросил взгляд в зеркало.
- Ты вообще куда? – молодой человек поспешил за старшим, остановился в шаге от него. – Так вот и уйдешь? – неожиданно для самого себя добавил он, вернувшись к своим утренним мыслям. – Нам поговорить вроде надо.
- Меня срочно вызвали в отдел Дознаний. Кто-то из служащих украл данные из прокуратуры Совета. Поступила информация о месте, где прячется изменник. Меня направили на операцию, как Военного Дознавателя, – Юнхо говорил четко и быстро, делая короткие паузы между предложениями. На друга он не смотрел, делая вид, что тщательно проверяет крепление застежек на перчатках. Мужчина все больше хмурился, явно что-то продумывая.
- Постой, но… - Чанмин потянулся вперед, коснулся локтя старшего. Что-то шло не так. В Юнхо чувствовалось какое-то напряжение, вот-вот готовое прорваться наружу из-за границ привычного непробиваемого образа. Мужчина снова знал что-то и не говорил. Мысленно готовился к чему-то, к грядущей беде. Это ощущение довлело над ним, заставляя непроизвольно хмуриться, снова и снова перебирать застежки перчаток. Чанмин нервно сглотнул, передернул плечами. – То, что ты говорил ночью, это…
- А я разве что-то говорил? – перебил его старший, он произнес это будто с нажимом, в глазах на мгновение отразилась смутная злость. – Не помню.
- Ну да, - ответил Чанмин, медленно кивая. Он окончательно запутался. И чувствовал себя все неуютнее с каждой минутой. Мысли заполнила нервозная растерянность, смутное предчувствие. Юнхо помнил, младший в этом не сомневался, но почему-то не желал говорить. Или не мог. – береги себя, – просто сказал он.
- И ты, - на мгновение пальцы Старшего Дознавателя сжали его запястье, он коротко кивнул и вышел на лестницу, захлопнув за собой дверь.
Чанмин медленно прошел по коридору. Одна мысль, холодная, страшная, захватывающая своим отчаянием, раз за разом приходила ему на ум. Юнхо вел себя так, будто готовился к чему-то. Нет. Готовился не вернуться.
Молодой человек остановился на пороге своей комнаты, засунул руку в карман. Что-то ткнулось ему в ладонь. Пластиковый прямоугольник с запаянными в него таблетками.
- Извините, - тихо позвала Анита. Она сидела на краю кровати, свесив с нее бледные худые ноги, - извините, но мои таблетки. Я их нигде не могу найти, - в голосе девочки слышалось отчаяние. – Они были в кармане, а теперь нет. Извините, вы мне поможете, я не могу без них.
Чанмин замер. До него будто тихим отголоском вдруг донеслись слова Юнхо, то единственное, что он проговорил четко и ясно. Девчонка. Таблетки. Не давать. Теперь это обретало смысл. Пальцы Чанмина вдруг похолодели, холодная вымораживающая волна будто прокатилась по всему его телу, заставив вздрогнуть.
- Понимаете, я болею. Много лет уже, - глаза девочки увлажнились, голос сделался тонким, звенящим, по щекам потекли крупные слезы. Она быстро провела кулачком по лицу, смазывая их, часто всхлипывая, - если я их не приму, то могу умереть. Я их потеряла. Помогите, прошу.
Плечи девочки дрожали от едва сдерживаемых рыданий. Она была бледной и очень напуганной.
- Я… поищу, - механически проговорил Чанмин и, повинуясь неявному страху, шагнул назад, будто отступая.
Он бросился на кухню. Прижался к холодной стене. Неужели Юнхо говорил об этом. Неужели он мог позволить ребенку умереть? Страдать? Если сказанное Анитой Крокер было правдой, неужели, чтобы передать что-то важное, старший готов был пожертвовать ее жизнью. Или нет? И тогда девчонка врет? Или не знает, о чем говорит, и только верит в услышанное?
Чанмин бессмысленно смотрел на пластиковый прямоугольник – ни названия, ни даты – на своей ладони. Он не представлял, что делать. Как поступить? Сердце гулко билось в груди, на лбу выступил холодный пот… Может ли он сам рискнуть, доверившись Юнхо? Может ли рискнуть чужой жизнью?
Молодой человек выпрямился… Почему старший ничего не объяснил? Вдруг сказанное им было просто бредом? Или… Или?
На мгновение Чанмин с силой зажмурился. До его слуха долетали приглушенные на грани истерики всхлипы. Вдруг решившись, он потянулся к ящику, в котором лежали их немногочисленные лекарства, быстро нашел нужное.
- Береги себя, - прошептал он в пустоту и уже делано бодро закричал, обернувшись в коридор:
- Без паники! Нашел!
Девочка, часто всхлипывая, запивала таблетки водой, быстро, жадно глотая, так, будто боялась не успеть.
- Извините, - раз за разом совсем уже тихо повторяла она, краснея, стыдясь своего поведения.
- Ничего, - Чанмин похлопал ее по худой ладошке и спрятал в карман (к так и не распакованным неизвестным таблеткам) упаковку аспирина, - видимо, твои лекарства действительно важны.
Сердце молодого человека билось неровно, пропуская удары. Со страхом он ждал худшего.
@темы:
жанр: АУ,
тип: фанфик,
фандом: TVXQ,
жанр: хоррор,
размер: макси,
пейринг: ХоМин,
рейтинг: R,
жанр: детектив,
жанр: драма,
жанр: фантастика,
жанр: ангст,
жанр: экшн
Военный мобиль остановился лишь тогда, когда они выехали к реке. Тяжелый и неповоротливый, больше похожий на танк, внешне он чем-то неуловимо напоминал общественный бас - один из немногочисленных муниципальных транспортеров, предназначенных для граждан без служебных мобилей. Металлический корпус блестел под густым слоем иссиня-черной краски, узкие прорези окон были забраны решетками. Мобиль медленно тормозил, съезжая вниз, к забетонированным отвесным берегам. Люди, до этого ехавшие молча, завозились, готовясь выйти.
Юнхо, до этого пристально вглядывавшийся в прорезь бойницы, напряженно, словно запоминая дорогу или пейзаж, ища что-то в нем, повернулся к своим спутникам.
- Готовы? – быстро спросил он.
Мужчины, все одетые по-военному, закивали. Один из них – невысокий и широкоплечий, с четко выделяющимися скулами и квадратным, заросшим светлой, чуть рыжеватой щетиной, подбородком – скомандовал выходить. Юнхо задержался у двери, пропуская военных. В их движениях чувствовалось что-то механическое, напряженное - отработанная четкость, будто они силой воли сдерживали себя, свои жестокие порывы. Движения убийц. Гончих.
- Сержант, - сухо начал он, обращаясь к командовавшему.
- Фэрлоу, - сдержанно ответил мужчина на невысказанный вопрос. Взгляд светло-голубых глаз был направлен на Юнхо, цепкий и прямой, но словно скрывавший в себе насмешку.
- Надеюсь, ваши люди понимают, что подозреваемого нельзя убивать? – осведомился Старший Дознаватель, глядя в глаза военного.
Сержант кивнул и отвернулся.
Его поведение не нравилось Юнхо. Манера держаться и этот взгляд – будто мужчина смотрел не на соратника…
По узкой, бегущей вверх дорожке, проложенной вдоль отвесного склона к забетонированной площадке над рекой, шли молча. Четверо военных впереди, нога в ногу, за ними Старший Дознаватель, затем сержант.
Все было правильно. Дознавателя могли прикрыть в случае сопротивления подозреваемого. Только не давал покоя этот буравящий взгляд в спину - оценивающий, цепкий.
Юнхо лишь чуть замедлил шаг, будто путь в гору давался ему не так легко, как тренированным военным, его пальцы перебирали застежки на правой перчатке, будто он все сильнее нервничал.
Сзади послышалось короткое фырканье.
- И куда именно мы идем? Здесь вроде бы негде спрятаться… - начал Юнхо, полуобернувшись, постаравшись придать интонациям чуть больше жалости.
Мужчина кивнул в сторону площадки наверху:
- Туда.
- Не вижу. Куда именно? - Юнхо бросил взгляд вперед, туда, где, опережая на несколько шагов, шли военные. Поравнявшись с сержантом, он остановился в самом близком к обрыву месте, будто замешкавшись. Последняя застежка поддалась, высвобождая пальцы…
- Туда, - сержант вытянул вперед руку.
В следующий момент Юнхо, резко развернувшись, схватил ее обнажившимися пальцами, дернул, прокручивая, стремительно шагнул, заходя за спину сержанта, выворачивая его запястье до хруста в суставах.
Читать, даже на самой поверхности, даже полностью подготовившись, на такой скорости было нельзя. Опасно. В глазах потемнело, виски прошило болью, в затылке мгновенно разлилась тяжесть, уши заложило, и только гудело на грани сознания низко и неразборчиво.
Темная комната… Казарма. Человек в зеленой форме Дознавателя. Смутно знакомый силуэт. В тени. Не разглядеть лица. «Захватишь… до подземелий. Изменник… Никому не… Цель: Чон Ю…»
Спустя мгновение Юнхо резко дернулся, приходя в себя. Мир вокруг будто замедлился, силуэты множились, плывя в кроваво-красной дымке. Солдаты впереди оборачивались, тянули вверх руки с оружием… Все неразборчиво. Медленно.
Скользкие от пота пальцы с силой выворачивали руку сержанта, тот стоял перед ним живым щитом. Юнхо дернулся, ударил Барлоу по руке, тянущейся к кобуре, выхватил его пистолет.
Тот что-то орал, но слух никак не желал приходить в норму, реальные звуки никак не могли пробиться сквозь наполнивший сознание низкий гул.
- Не стрелять! – срывая голос, истошно заорал Юнхо, из-за плеча сержанта целясь в солдат впереди. Потянув за собой мужчину, он сделал шаг влево, ступив с узкой дорожки к почти отвесному берегу. Еще… Лишь бы добраться. Ноги не слушались, в затылке что-то тяжело ухало, отдаваясь по всему телу.
Успеть…
«Боюсь… Я боюсь. Не хочу умирать. Боюсь…»
Юнхо сделал еще шаг к краю. Дернулся, с силой отталкивая от себя сержанта, и, будто от инерции этого движения, отшатнулся, оскальзываясь на осыпающемся в пропасть щебне, на мгновение замер, балансируя над пропастью…
- Стреляй! – с нарастающим бешенством, будто резко приходя в себя после самоубийственного маневра Старшего Дознавателя, заорал сержант, рывком поднимаясь на ноги.
И только в этот момент затрещали выстрелы. Пули, перекрывая крики людей, с визгом рвались к цели и врезались в темную вспененную воду, мгновение назад поглотившую Юнхо.
Чанмину казалось, что он никогда не разберется в этом. Какие-то химические формулы, непонятные сокращения, списки названий и короткие столбики цифр на полях. Он сидел на стуле напротив спящей Аниты, просматривая оставленные Юнхо бумаги, спасенные из дома Крокеров. Молодой человек поминутно отвлекался, прислушиваясь к шорохам в доме и к дыханию девочки – ровному и спокойному. С ней все было в порядке, и оставалось только догадываться о назначении безымянных таблеток. Она врала ему? Или кто-то врал ей? Напрасно Юнхо думал, что Чанмин обо всем догадается. Хотя о чем это «обо всем»? Молодой человек все больше думал об этом, все больше ругал себя. И как-то больно кололо в груди от неясного волнения.
Он просто сидел, перелистывал шершавые страницы, на которых то и дело среди формул и цифр появлялись неразборчивые, разрозненные фразы, подчеркнутые или отмеченные восклицательным знаком.
«Это только часть защиты, срабатывающей на марево, тогда почему?!»
«Может ли он нести душу…»
«Зараза проникает в Читающих, только когда хозяину хочется?»
«Если не видеть мира, Гибрид не увидят!»
И на последней странице, дважды подчеркнутое: «Это желание губит все, что стоит у него на пути. Даже Гибрид…Самое сильное, что я видел.»
Чанмин перечитывал эти короткие пометки, раз за разом все больше убеждаясь, что не может понять совершенно ничего, все сильнее углубляясь в свои догадки - домыслы, по большей части беспочвенные, путанные и вряд ли соответствующие реальности.
Он отложил тетрадь и двумя пальцами с силой сжал переносицу. От всех этих секретов начинала болеть голова.
- Мистер, - тихо позвала Анита, заставляя Чанмина оторваться от своих мыслей. Она все так же лежала в кровати, видимо, только что проснулась, только взгляд ее был устремлен прямо на него, не куда-то чуть в сторону, как обычно.
Молодой человек потянулся к выключателю. Мгновением позже, яркой вспышкой резанув по глазам, зажглась люстра – Анита мгновенно зажмурилась, скривилась, как от боли, ее глаза увлажнились.
- Ты видишь? – Чанмин резко дернулся вперед, пересаживаясь на кровать. Случившееся ошеломило его. Разве слепота могла вот так сама собой исчезнуть? – Сколько пальцев? – он помахал перед лицом девочки раскрытой ладонью. Она потянулась, неуверенно скользнула ладошкой по его запястью, ее прикосновение было прохладным и мягким.
- Все расплывается, не знаю. И глаза болят, - пожаловалась девочка, не отпуская руку Чанмина, - папа обрадуется…
- Постой, - оборвал ее Чанмин, вдруг наткнувшись взглядом на упаковку неизвестных таблеток, оставленную им на столе. Слова Юнхо живо всплыли в памяти, - твои лекарства. Откуда они?
Девочка ответила не сразу, отвлекшись, она оглядывалась по сторонам, щурилась на свет:
- Из аптеки. Их приносит папа.
- Папа, да? – переспросил Чанмин, внутренне холодея. Ему начало казаться, что он наконец подобрался к тому, что Юнхо пытался ему рассказать. – И как долго ты их принимаешь?
- Долго, - Анита опустила взгляд, ее ладошка сжала край одеяла, - я заболела, когда ушла Алиса. Сестра. Папа говорит, что без них я умру.
Она мало рассказывала – об отце, сестре, ее болезни и их жизни, еще меньше спрашивала. Упоминание факта своего удочерения вообще проигнорировала, хотя в тайне Чанмин надеялся на другую реакцию. Аниту вполне удовлетворяло то, что Юно доверял другу и оставил ее здесь, с ним. Девочка ходила по комнате, осторожно касалась предметов, словно соотнося свои слепые ощущения с цветами и формами. Иногда она легко улыбалась, будто делая мысленные пометки, узнавая предметы, иногда хмурилась. Очень редко спрашивала что-то о назначении той или иной вещи, отсутствовавшей в ее слепом мире.
Чанмин охотно отвечал, объяснял, пытаясь вывести разговор к нужным ему вопросам, узнать больше об исследованиях ее отца – бывшего профессора Института, о пожаре, о роли Юнхо в жизни их семьи. Девочка отвечала уклончиво, с задержками, будто раздумывая над ответами.
И все чаще молодой человек украдкой бросал взгляд на часы. Старший Дознаватель не возвращался. Впрочем, если дело с подозрением об измене окажется правдой, то он мог застрять на службе до утра.
- Об Институте я не знаю. Папа был часто занят, он много работает. Иногда приходили люди, что-то говорили об этом, даже спрашивали меня, но, - девочка пожала плечами, ее ладошка задумчиво поглаживала шершавые обложки книг, расставленных на полке, - я ведь мало чем могу помочь в таких вопросах. По-моему, папа там раньше работал, но потом ушел. Он не любит Институт. «Институтских крыс», - после паузы проговорила она с немного иной интонацией, будто копировала тон другого человека. – Потом люди стали приходить реже, мистер Чон тоже. Отец расстраивался. Он любил говорить с мистером Чоном, любил, когда тот навещал нас. Просил не исчезать. Но мистер Чон очень занят, он мне сам говорил, поэтому он теперь заходит совсем редко, с папой говорит очень мало. Они часто ругаются. Раньше не ругались, а теперь могут начать кричать… Но это все пустяки. Мистер Чон, он… как будто бы член нашей семьи.
Анита повернулась к сидевшему в кресле Чанмину и немного неуверенно улыбнулась:
- Мы его очень любим, и я, и папа. Алиса его тоже любила. Сильнее всех. Он к ней всех ближе.
Чанмин надолго задумался. Та еще семейка. И какого черта им надо от Юнхо? Или ему от них? Весь рассказ девочки словно силился приобрести какой-то иной смысл, но молодой человек никак не мог догадаться, какой именно. Только от чего-то становилось жутковато, вспоминалась пыльная, заваленная книгами обстановка старого дома Крокеров, будто дом этот многие годы оставался покинутым, заколоченным вместе с запертыми в нем людьми, словно и не живыми… Похоже, профессор Крокер хотел такой же участи и для Юнхо, благодаря несчастливой случайности и Чтению сблизившемуся с его больной дочерью. Нет, положительно, это какая-то совершенно чокнутая семейка…
- Анита, скажи, пожалуйста, вот еще что. Твой отец упоминал что-либо о Гибриде? – Чанмин попытался придать голосу безразличный тон, будто говорил о погоде или чем-то совершенно обычном.
Девочка посмотрела на молодого человека растерянно и даже слегка испуганно:
- Это слово... Папа говорит, что его не стоит говорить лишний раз. А незнакомым тем более, - она отступила на шаг.
- Да я так просто, - видя реакцию собеседницы, Чанмин был уже не рад, что задал этот вопрос, - Юнхо кое-что говорил, - попытался оправдаться он.
- Мистер Чон иногда говорит об этом с папой, - девочка слабо улыбнулась, - и со мной тоже. Его это волнует. Гибрид, - Анита помолчала прежде, чем продолжить, - он какой? Я его никогда не видела. Хотя я вообще ничего не видела уже много лет.
«Если не видеть мира, Гибрид не увидят…» вдруг вспомнил Чанмин одну из пространных заметок профессора Крокера. Анита много лет не видела мира… Гибрид. Что там Юнхо читал о нем? Искажение реальности. Идея, воплощенная в мыслях. Больная идея перекраивающая мир, делающая его в восприятии человека не таким, каков он есть на самом деле… А как должен выглядеть Гибрид у слепого? У того, кто давно ничего не видит, чье представление состоит из ощущений, звуков и запахов, чье восприятие искажено, изменено годами жизни во мраке… Догадка была бредом, случайной мыслью, вдруг всплывшей на поверхность откуда-то из глубинных ощущений. Из подсознательного. Чанмин смотрел на девочку и никак не мог поверить, что его догадка каким-либо образом может оказаться, в конце концов, хотя бы частью правды.
- Сестра, пока еще была с папой и со мной, любила своего Гибрида, она и меня, и мистера Чона знакомила с ним, - вдруг произнесла девочка.
- Что? – переспросил Чанмин, ошеломленный своей догадкой, он совершенно уже не понимал, о чем она говорит.
Анита хотела сказать что-то еще, но ее перебил дребезжащий звонок телефонного аппарата из прихожей. Девочка так и замерла, чуть приоткрыв рот.
- Жди здесь, - почему-то сказал Чанмин, словно его собеседница порывалась куда-то идти. Все новые факты в его мыслях перемешивались, уже не укладываясь в сознании, порождали все новые и новые идеи, догадки, которые путались между собой, соединялись и разбивались под влиянием новых идей, все более мрачных и неправдоподобных.
- Дознаватель Шим, - пробормотал он, прижав тяжелую блестящую трубку к щеке, - слушаю.
- Чанмин, - сквозь дребезжание помех донесся знакомый голос. Звонил Каспер, на заднем плане слышался быстрый разговор Петры с кем-то еще. Женщина, похоже, была в ярости, кричала что-то – молодой человек не смог разобрать слов за общим шумом.
- Привет, - Чанмин попытался придать голосу бодрости, но что-то вдруг больно кольнуло в затылок, холодком растеклось по венам, - что-то случилось?
Молчание. Какое-то тянущее, слишком долгое. Не пауза. Молчание.
- Дружище, - наконец начал парень, голос его звучал глухо. Чанмин быстро обернулся, Анита вышла из комнаты, смотрела на него, плечом прижавшись к дверному косяку.
- Да что такое, Каспер, не тяни. Мне идти надо, - раздраженно проговорил Чанмин, у него появилось смутное желание просто повесить трубку.
- Юнхо… Несчастный случай. Понимаешь, на выезде. Он… - нерешительно мялся парень.
- Да говори ты! – злость подкатила к горлу, пережала дыхание. Злость и страшное, темное предчувствие.
- На выезде на Дознание случился несчастный случай. Старшему Дознавателю сделалось плохо, он упал… - на другом конце провода на мгновение зашипело, щелкнуло, будто связь готова была оборваться. Через пару секунд помехи исчезли.
- И? – несколько раз сглотнув вдруг заполнившую рот горькую слюну, прохрипел Чанмин. – Что ты молчишь? – трубка плясала в его руке, пальцы сделались холодными, пластик скользил в потной ладони, так и норовя выскользнуть. Молодой человек, пошатнувшись, схватился за низкий столик.
- Он упал с обрыва. В реку, - Каспер будто всхлипнул, - он разбился, Мин. Разбился о камни внизу. Погиб.
- Да что ты, - начал Чанмин, хрипло закашлялся, дыхание перехватило, перед глазами поплыла серо-сизая муть, мешаясь с яркими вспышками на самой границе взгляда. Внутри разлилась тяжесть, ноги так и норовили подломиться. И тут он вдруг услышал почему-то очень четко. Петра была в ярости, да, она кричала. Она не ругалась. Она рыдала.
- Следователь едет к вам домой. Никуда не выходи. Мин, мы сейчас будем, - скороговоркой проговорил Каспер, кто-то подгонял его на том конце провода, - держись. – произнес он уже откуда-то издалека, будто отнял трубку от лица.
- Что-то случилось? – тоненько произнесла Анита, подходя ближе. Ей было удивительно и страшно видеть этого взрослого сильного человека таким. Разбитым, уничтоженным. Он медленно вернул трубку на рычаг и опустился на пол рядом с телефонной тумбой. Он часто дышал, беззвучно раскрывал рот, скалясь, щурился. По его щекам текли слезы, а он их будто и не замечал. Анита прошла коридор, опасливо, осторожно коснулась головы молодого человека. В этот момент снова зазвонил телефон.
Чанмин вскинулся, яростно и как-то слишком поспешно, рванулся к аппарату, словно и не замечая подошедшую к нему девочку.
- Да! – крикнул он, и в крике этом было что-то больное, звериное, больше похожее на рычание. Глухое.
- Чанмин, - голос Дейдры Кирр всегда оставался холодным и спокойным, только говорила она чуть быстрее, чем обычно, - уходи из дома. Быстро. Беги оттуда. Не дай им себя поймать.
Связь оборвалась.
Не спать. Только не терять сознания. Иначе конец. Дрожащий от холода, задыхающийся от сухого душащего кашля, он все еще продолжал красться дальше. Иногда проваливался в забытье, в длившиеся, казалось, целую вечность сны, кошмары, где всегда было холодно и чем-то нестерпимо воняло. Рану на плече жгло, будто прошедшая навылет пуля, все еще сидела в его плоти и начинала вдруг двигаться, прорывать что-то, продираясь сквозь его тело. Постепенно двигать рукой становилось все сложнее, все больнее.
От глаза к виску под слоем грязи шел рваный след, весь в запекшейся крови, – он здорово приложился о камень под водой, только чудом не раскроив себе череп и не лишившись глаза. Еще один глубокий порез был под подбородком, но он этого не замечал. Он должен был дойти, помочь, пока может. И до последнего цеплялся за эту мысль.
Он шел дальше. Не понимая, сколько прошло времени – час или день, не представляя, в правильном ли направлении движется. Если рядом появлялись полицейские, он сидел в какой-нибудь грязной канаве, выжидая, одним лишь усилием воли заставляя себя не терять сознание. Если появлялась возможность, он полз, двигался, когда рядом никого не было - бежал, спотыкаясь, до красных кругов растирая так и норовившие сомкнуться веки.
Кроме дома, где, вероятно, ждала засада, он мог искать лишь в одном месте. Но до него еще надо было дойти.
Он спал плохо. Ворочался, не находя удобного положения. Просыпался лишь затем, чтобы убедиться, что минутные стрелки на тяжелых наручных часах едва сдвинулись. Надо было отдохнуть хотя бы пару часов. Денни, старый добрый приятель Денни, позволил им остаться в одной из запирающихся на ключ подсобок под зданием архива, переждать пару дней в относительной безопасности. Иначе, опустошенный, изъеденный собственными скорбными мыслями, оставшись без дома, без места в жизни, он просто сломался бы. Он не мог так. Один.
Накануне, пойманный врасплох чудовищной, нереальной новостью, он едва успел. После звонка Дейдры не прошло и десяти минут, как из переезда на улицу перед домом Дознавателей вывернул тяжелый военный мобиль. Из него выбежали люди в армейской форме. Двое рослых худых мужчин молча пересекли чахлый газон и остановились у выхода пожарной лестницы. Еще один, невысокий, с отросшей, зачесанной на бок челкой, подняв голову и придерживая рукой выделявшуюся под тканью куртки кобуру, занял позицию под их окнами. Можно было не сомневаться, что взгляд его был направлен именно на третий этаж. Еще двое, шагая в ногу, зашли через главную дверь. Возможные пути к отступлению были отрезаны.
Чанмин наблюдал за профессиональными движениями военных из-за густых кустов, росших через дорогу. Анита, крепко сжимавшая в объятиях дрожащего от страха кролика, немного напуганная, в то же время проявляла не меньше интереса к своим новеньким ботинкам и курточке, как оказалось, приготовленными для нее Юнхо. Она разглядывала гладкую плотную ткань, не произнося ни слова.
Чертов сукин сын, он знал, что так будет. Он готовился не вернуться.
Чанмин в очередной раз заворочался, повернулся на другой бок. Может быть, Юнхо не знал наверняка, но точно подозревал, что что-то подобное произойдет. Что на них начнут охоту. Гончии, чтоб их. Чанмин знал этих людей. Этот тип. Полицейский отряд, беспощадный, жестокий, со своими принципами, непонятными большинству нормальных людей. Их готовили ловить преступников, опасных изменников, маньяков, тех, кого в их благополучном мире насчитывалось не так-то и много. В отделе Дознаний их не любили. Их нигде не любили, но мирились, как с одним из орудий Совета. Говорили, что у них существует свой кодекс, свой свод законов, неподвластный обычному человеческому состраданию. Рассказывали, что эти солдаты не слушают мольбы о пощаде, если перед ними ребенок или женщина. Потому что в момент, когда они получают четко сформулированный приказ, все эти отличия – пол, возраст – стираются для них. Остается только необходимость найти виновного.
Это они убили Юнхо. Чанмин не сомневался. Внутри что-то дернулось от этой мысли, больно резануло, да так и засело иглой.
Охота началась.
Пока они бежали, лишь чуть-чуть опережая Гончих, пока спасались от погони, мчались по мелькавшим перед глазами проулкам, паркам, переездам, он старался гнать от себя страшные, жестокие мысли. Юнхо не мог исчезнуть. Просто не мог. Он не имел права умирать, он, черт подери, не имел права вот так вот уходить утром, все уже зная наперед. Все для себя решив. Он не мог умереть…
Где-то совсем рядом послышался какой-то жалобный задушенный полустон - полувой. Тихий, задавленный. В следующее мгновение Чанмин понял, что это его голос. Что он сам, давясь, до боли зажимая рот ладонью, скулит, как…
Кто-то осторожно коснулся его руки, мягко провел по пальцам. В следующий момент Чанмин ощутил призрачные, на грани чувств, прикосновения, словно что-то мягкое, невесомое и прохладное касалось теперь его затылка. Он открыл глаза. Анита сидела рядом с ним на узкой, покрытой лишь старым матрасом койке, поджав под себя ноги, так, что под длинной сорочкой четко выделялись худые острые коленки. Глаза ее были закрыты, под бледными веками быстро-быстро двигались зрачки, ресницы редко вздрагивали.
Девчонка Читала его!
Чанмин сосредоточился, как учили когда-то давно в Институте, как объяснял ему Юнхо – снова болезненно режущий толчок где-то внутри - напрягся, выискивая образ Аниты в своем подсознании, в своих ощущениях. И, набрав в грудь побольше воздуха, резко вытолкнул ее на поверхность. Где-то в области лба кольнуло болью, неприятное покалывание растеклось по всему телу, оставляя после себя холодок, ощущение – на грани чувств – пустого пространства.
Анита резко открыла глаза, несколько раз моргнула. И вдруг залилась краской до самых корней волос.
- Извините, - сдавленно прошептала она, отводя глаза, не оставляя сомнений на тему того, что именно увидела в мыслях Чанмина.
-Ты Читаешь? – выпалил он на одном дыхание, чувствуя нарастающую неловкость, ощущение вторжения во что-то слишком личное.
Перед глазами стояло белое лицо Юнхо, его совершенно черные глаза, слишком близко. Только для них двоих. И снова к горлу подкатила тошнота, и захотелось заорать, что есть силы, так, будто пытаясь вырвать – со страданием, с кровью - что-то из себя внутри, какую-то нестерпимо болевшую часть, отравлявшую весь организм. Все эти дикие, неправильные мысли. Выгнать пустоту, будто с Юнхо ушла и часть его самого.
В коридоре послышалась возня. Что-то грохнулось, глухо ударившись о кафель. Послышалось тихое, нервное бормотание Денни.
Чанмин напрягся, чувствуя горячую волну, прокатившуюся по телу, оживляющую, казалось, затекшие мускулы, обжигающую нервы. Он сел на кровати, чуть пригибаясь, готовый драться. В очередной раз за последние сутки коротко осмотрелся – единственная незапертая дверь вела в ванную комнату с узкой сероватой раковиной и грязным унитазом. Спрятаться было негде.
Дверь открылась.
Денни, его приятель, десяток раз обращавшийся за не вполне легальной помощью на счет сынишки – идиота, еще что-то жалобно причитал, теребя в руках связку ключей. Он отступил в полутемный коридор, нервно поглядывая на спрятавшихся в подсобке людей, загороженный массивной сгорбленной фигурой.
Грязный, пахнущий гнилой тиной и пищевыми отходами, изукрашенный глубокими, покрытыми засохшей черно-багровой коркой царапинами у глаза и под подбородком, с набухшим кроваво-красным пятном под левым – оторванным - погоном в дверном проеме стоял Юнхо.
Безумно беспокоюсь за Юно, создаётся впечатление, что он на грани - от части к части надеюсь, что с ним будет всё хорошо. Как же здорово, что он нашёл Мина) А то у меня сердце ёкнуло, когда он упал в воду...
Эта девочка, вся эта семья... Понятно, что всё завязано на них, но как? Я, как Мин, сижу и напряженно думаю, как всё это связано)
Огромное спасибо за эту часть)))
Буду с нетерпением ждать следующей части)
Я выбралась и почитала! Спасибо)))
Мне нравится очень, хотя и не всё понятно. Чанмин чудный.
автор, спасибо вам, вы просто чудеса творите, честное слово.
сфромулировать что либо адекватное и понятное, которое выразило бы все что я чувствую читая эту историю я не в состоянии...
поэтому вкратце: у вас еще один личный читатель...
Это просто великолепно! Я не представляю, какой колоссальный труд лежит за каждым выложенным отрывком. Каждая деталь, каждая фраза, кажется, выверена на сотни раз и отшлифована до совершенства.
Сюжет, сама идея Чтения… Блин, я ваша фанатка и точка.
Спасибо, вам огромное!
В общем, хочу дальше) с каждым разом все интереснее и интереснее))
Скорее бы продолжение, буду с нетерпением ждать.
я тоже!!
На здоровье))) Рада, что нравится)
А проду надо требовать от беты, а не от меня - на самом деле, в авторском варианте на данный момент написано в два раза больше, чем выложено. Просто так получилось - бета ленится или занята..
Molnia
Спасибо) Снова меня подбадриваешь и вдохновляешь? )
Юнхо действительно, на грани. И вот как далеко он сможет продвинуться, оставаясь на этой черте между отчаянием и слабой, но надеждой, это вопрос. На самом деле, и Мин тоже на грани срыва. Напряжение, которое он постоянно испытывает, просто так не дается. Но ему нужен какой-то толчок, сильный и грубый, чтобы сбросить его за черту. Чтобы ничего уже не хотелось. Чтобы просто от всего уйти. Отказаться *спойлер*
KavaI)
Спасибо
Мин многие вопросы сам находит в процессе написания. И сам же мучается.
Феник
Спасибо)
Чанмин чудесный
И Юнхо тоже
Вёрджил Ференце
Вам спасибо))) За комплименты
~|Trisha|~
Спасибо) Автора не надо ненавидеть - автор от этого смущается )))
По поводу проды - все написала в ответе green_doll. Видимо, многих уже вопрос проды волнует...
поэтому вкратце: у вас еще один личный читатель...
Спасибо) Очень тронуло
Meli_Sandra
Вам спасибо за то, что читаете) И за то, что хвАлите автора - тоже спасибо. Автор в смущении
Значение этой истории уже давно переросло для меня все разумные пределы.
Каждая деталь, каждая фраза, кажется, выверена на сотни раз и отшлифована до совершенства.
Я стараюсь)
Сюжет, сама идея Чтения…
Первоначальная идея пришла совершенно спонтанно. Просто села и начала писать. А на двадцатой странице поняла, что напрашивается история)
~Плачущий Ангел~
ого как оно все обернулось.
Даа... Я уж думала, тебя ничем не удивить после комментария к предыдущей части...
Почему на них открыли охоту?
Ну официально-то все тихо. Гончии - орудие Совета.
это чтото связано с девочкой? И если это так, то тогда, Гибрид Мина появился с их подачи, по их задумке.
Ничего не скажу) *хитро лыбится*
O-ren-chan
Спасибо
Скорее бы продолжение, буду с нетерпением ждать.
И я...
читать дальше
Честно говоря, не смотрела, но, думаю, стоит посмотреть)
KavaI)
Надеюсь, что будет скоро.
Двумя комментами выше я отвечала green_doll на этот вопрос - там все мои весоме аргументы... Ивините за задержку.
вредный автор
Я уж думала, тебя ничем не удивить после комментария к предыдущей части.
предугадать авторские задумыки удается далеко не всегда (да и не собо-то я стараюсь, чтобы в конце не завопить "ааа! я так и знала!!!")))
Всегда буду)) Каждый день сюда заглядываю - перечитываю, жду продолжения
Ох, чувствую, буря еще только впереди, что-то масштабное глобальное близится, да?)
Чувствуется, что герои балансируют вдвоём на хрупкой грани, стараясь держаться друг за друга)
Просто Юно внушается страх в том плане, что все эти мысли, борьба, гибриды, разговоры о том, кто постоянно следит за ним... Если крайность Мина это сдаться, то крайность Юно это безумие... Но оба героя одинаково будоражат и заставляют переживать за них, хотя я верю, что добрый автор все к концу произведения всё унормализует?
читать дальше
Присоединяюсь к ожидающим продолжение^^