Название: "Лабиринты"
Автор: .Dancer.Бета: TaskaГерои/пейринг: Юнхо/Чанмин
Рейтинг: R
Жанр: AU, фантастика, детектив, ангст, экшн, хоррор
Отказ от прав: мальчики принадлежат себе, мысли принадлежат автору, в общем, не претендую
Предупреждение: не закончен. Находится в процессе написания
Краткое описание: "Призрак – явление, зафиксированное сознанием в какой-либо из форм, но не прошедшее обработку в результате мыслительного процесса, отложенное, забытое, либо оставленное без внимания в результате его незначительности. Например, мотив песни, которую спустя некоторый промежуток времени человек начинает воспроизводить в реальности, при этом не придает значения, либо не может четко сформулировать, откуда знает ее. Призраки, обладающие чертами, несвойственными для данных явлений в реальности, требуют немедленного обращения к специалистам Института, так как являются опасными проявлениями неосознанной разрушительной работы подсознания. Подробнее см. Гибрид."
(с) Герр Эдисон. Институт Исследования Внутренних Проблем.
От автора: Моему любимому
miniMinу посвящается. Ты всегда в моем сердце
Часть 1. 001-031Часть 1. 032-042Часть 1. 043-049Часть 1. 050-056Часть 1. 057-061
057
- Там все так страшно? – тихо спросил Чанмин, вырывая Юнхо из омута тяжелых воспоминаний о недавнем Чтении младшего.
- Там не так, как должно быть, - тихо ответил мужчина, коротко обернувшись через плечо. Этот беспокойный жест, столь непривычный для Старшего Дознавателя, заставил Чанмина замолчать, все более уверяясь в безнадежности своего состояния, с которым он с каким-то отстраненным безразличием уже почти смирился, лишь изредка вдруг ощущая холодную панику. Молодой человек не знал, что именно увидел друг в его сознании, но это явно беспокоило и даже пугало Юнхо. – Отдохни, - прошептал старший.
Чанмин медленно кивнул, закрывая глаза и плотнее кутаясь в плащ. Как всегда после Чтения смены, у него поднялась небольшая температура, и все больше хотелось спать.
Они долго куда-то ехали, сквозь навалившуюся дремоту молодой человек подумал, что от здания той производственной компании, где они совершали проверку, до их дома было не так уж далеко, они должны были уже приехать. С этой мыслью Чанмин и уснул.
Резкий толчок. Молодой человек дернулся, впечатавшись головой во что-то твердое, обитое грубоватой ворсистой тканью, и сполз с сидения.
- Бля, Юнхо… - простонал он, неловко выбираясь из узкого пространства между своим креслом и креслом впередисидящего.
- Тихо, - шикнул на него старший, Чанмин задрал голову вверх, перед глазами был мрак, лишь где-то впереди освещенный пляшущими всполохами света. Юнхо весь подался вперед, напрягшись, будто сдавленная до предела пружина. Сощурившись, он смотрел куда-то вперед, – цел? – коротко спросил мужчина, слыша тихую, перемешанную с руганью возню за своей спиной.
- Не твоими стараниями, - ворчливо отозвался младший, выпрямившись настолько, насколько позволял крошечный салон мобиля. Опершись о плечи Юнхо, он вгляделся в темноту впереди. Там что-то горело.
- Дом Крокеров, - сквозь зубы процедил Юнхо за мгновение до того, как резко дернулся, выбираясь из мобиля. Он со второго шага перешел на бег, быстро удаляясь туда, где на фоне разгорающегося огня за пока еще целыми окнами первого этажа метались черные силуэты людей.
Чанмин, с силой хлопнув дверцей мобиля, побежал за ним. В ушибленной голове что-то гулко стучало, ото лба к вискам и далее, к затылку, перетекала тяжелая пульсирующая боль, ныла шея. Мгновением позже он забыл об этой боли. Юнхо, будто обезумев, с какой-то дикой злостью налетел на пытавшихся остановить его людей в пожарной форме, проорал что-то осипшим голосом, с разбега навалился плечом на входную дверь, продавливая ее внутрь. Хлипкий замок поддался, и Юнхо буквально ввалился в горящую прихожую. К горлу Чанмина подступил ком.
- Вызовите скорую! – крикнул он прямо в лицо какому-то мужчине в черной униформе пожарного, попытавшемуся перехватить его, Дознаватель только стиснул его плечо. – Там люди! Тушите быстрее.
- Делаем все возможное, отойдите, пожалуйста, – мужчина, слишком медлительный, оттолкнул молодого человека в сторону стоявшего через дорогу пожарного мобиля, громоздкого, проседающего под тяжестью бака с водой, закрепленного на крыше перед двумя насосами.
Охваченный мгновенно захватившим его чувством беспомощности Чанмин повиновался. Не сводя взгляда с дома, по которому обжигающей смертью разливалось пламя, молодой человек по инерции сделал несколько шагов назад. На лужайке перед домом ходили несколько пожарных, разматывая тюки, казалось, бесконечных кишок-шлангов. Слишком медленно. Внутри Чанмина что-то дернулось. Как будто нарочно, все очень-очень медленно. Слишком…
- Быстрее, - шептал молодой человек, будто мысленно подгоняя мужчин. Юнхо не было видно. Дыхание Чанмина перехватывали все новые приступы кислой сухой тошноты, горло скручивало от разящего откуда-то из-за спины запаха. Не в силах больше терпеть, он быстро обернулся, чуть не споткнувшись обо что-то за его спиной.
На дороге за пожарным мобилем стояли две канистры с открученными колпаками. Третья, уже пустая, валялась рядом с дверью в высокую кабину. Молодой человек приблизился на шаг, нагнулся, еще не веря своей глупой догадке. Ему в нос резко шибануло запахом ацетона и горючей химической смеси. Рядом с канистрой, сваленные в кучу лежали пропитанные той же смесью тряпки.
- А ты что здесь делаешь, гаденыш? – резко окликнул его незнакомый хриплый голос. Один из пожарных, зачем-то вернувшийся к мобилю, протянул уже руку, намереваясь схватить Чанмина за шею, тот дернулся, уходя от захвата, присел, резко ударив мужчину ногой пониже колена. Тот прикусил язык, инстинктивно согнулся, потянувшись к месту удара. Чанмин резко выпрямился, дернувшись, болезненно ткнул противника коленом в живот, и в следующий момент, вложив в движение всю силу, обрушил на его позвоночник удар локтем. Мужчина растянулся на асфальте.
- Хреновы вы поджигатели, - просипел Чанмин, напоследок пихнув противника носком ботинка куда-то в бедро.
Поддельные пожарные на лужайке, видимо, что-то услышали, один из них, помедлив, направился к мобилю, всматриваясь в густую тень громадины на дороге, в которой прятался Чанмин. Второй мужчина, так и не выпустив из рук почти до конца размотанный шланг, смотрел ему вслед.
- Юнхо, - беззвучно простонал молодой человек, старшего не было слишком долго.
- Эй, Джерси! – крикнул приблизившийся мужчина, видимо, зовя своего слабо стонущего сообщника.
Чанмин дернулся, выдвигаясь из тени, коротко ударил подошедшего в лицо, под его кулаком что-то хрустнуло, продавливаясь, мужчина от неожиданности охнул, в следующий момент схватился обеими ладонями за сломанный нос, отшатываясь от напавшего. Молодой человек резко отклонился назад от неуклюжего замаха, отпихнул противника от себя и, дернувшись с места, промчался десяток шагов до крыльца и вбежал в уже охваченную огнем прихожую. В лицо ему тут же полыхнуло жаром, давящее ощущение близкого огня стиснуло кожу, горло и нос мгновенно забило обжигающим дымным зловонием.
- Юнхо! – кашляя, проорал он, мужчина не отзывался.
Откуда-то из кухни послышался надтреснутый звон – окна, не выдержав температуры, начали лопаться. В гостиной творился ад. Из-за множества книг и громоздкой сухой мебели она вся полыхала, в минуты пламя распространилось по коврам, закрыло от взгляда шкафы и тяжелые пыльные шторы. В оранжевых всполохах что-то трещало и звенело, в самом центре, изъеденный пламенем, полыхал черный остов широкого дивана, в плывущем мареве вились хлопья бумажного пепла.
Молодой человек дернулся в нерешительности, но уже мгновением позже побежал к лестнице наверх, быстро, перепрыгивая через ступеньки, укрытые плавящимся ковром, поднялся. Глаза тут же наполнились слезами от гари. Все плыло в сизом густом тумане. Сквозь подошвы ботинок Чанмин чувствовал быстро раскаляющийся пол, но огонь пока не добрался сюда. Дознаватель бросился к узкому темному коридору, поочередно распахивая двери. Спальня, детская… В третьей по счету комнате он нашел Юнхо. Тот, будто обезумевший, метался от одного шкафа к другому, выворачивал полки, одну за другой хватал книги и почти мгновенно отшвыривал от себя. Большой письменный стол уже был выпотрошен, опустевшие ящики грудой валялись на полу.
-
-
27.07.2011 в 17:43- Не здесь, нет… не здесь, - как заведенный шептал Юнхо, продолжая опустошать библиотеку профессора. Вдруг мужчина замер, сжав в руке пухлую тетрадь, обернутую в яркую, явно чужую ей обложку романа, быстро пролистал несколько страниц, вглядываясь в мелкий почерк слезящимися от дыма, покрасневшими глазами.
- Да очнись же ты! – Чанмин резко схватил старшего за плечи, разворачивая к себе, тот едва не выпустил из пальцев найденную тетрадь. Из уха по шее Юнхо стекала струйка густой темной крови. Его лицо было искажено болью, губа с силой закушена. Глаза покраснели от лопнувших сосудов. Будто что-то сидело внутри, глубоко в нем, распирало и мучило, пытаясь взять верх, подчинить себе… Чанмин мотнул головой, отгоняя несвоевременную мысль. – Юнхо!
Старший моргнул, будто приходя в себя. Горло жгло от дыма, дыхание то и дело перехватывало новыми приступами кашля. Мужчина прижал кулак к губам, протиснулся мимо младшего в коридор – куда-то к самой дальней двери, распахнул ее.
Чанмин бросился следом.
Это тоже была детская. Наполненная дымом и жаром плывущего, плавящегося воздуха, она казалась неживой. Старая мебель, покрытая слоем пыли, нестройный ряд игрушечных зайцев, от крайнего из них к комоду тянулась тонкая паутина, старые, сухие, завядшие цветы в темной, покрытой кругами высохшей воды, вазе на тумбочке у кровати. Сама кровать с запыленным тяжелым балдахином. Комната, казалось, каким-то образом протиснулась в реальность из детских кошмаров.
Девочка, лежавшая на кровати, была без сознания. Темные волосы на серой подушке спутались, наполовину закрыли лицо, из прядей выбилась одинокая ленточка. Подол длинной сорочки задрался, оголив худое бледное бедро со следами частых уколов. Тонкие ручки сложены вместе. На покрывале рядом с девочкой сидел испуганный пищащий зверек.
Юнхо быстро неуклюже спеленал девочку пыльным покрывалось, легко подхватил на руки так, что ее бледное личико уткнулось куда-то ему в грудь, и, дернув головой в сторону выхода, выбежал в коридор. В странном приступе дежа вю Чанмин подхватил свалившегося на пол скулящего кролика и сунул его под сюртук, тут же живо ощутив, что зверька бьет крупная дрожь.
- Пожарные… - сквозь кашель начал Юнхо, сбегая вниз по трещащим, рушащимся за их спинами ступеням.
- Это поджигатели, - заорал в ответ Чанмин, быстрым жестом смахивая вновь выступившие слезы с воспаленных глаз. Собственный голос вдруг показался ему оглушительно громким. В висках гулко ухало, сердце, словно разбухшее от накатившего страха, стучало так, будто было слишком велико для вмещавшей его грудной клетки.
Юнхо быстро кивнул, обрывая друга, будто сам догадывался о том, что тот скажет. Вокруг все уже было объято пламенем. На слепых лопнувших раскаленным стеклом окнах раздувались оплавившиеся клочья занавесок, горел ковер под ногами, стены, в центре гостиной смутно различалась рухнувшая оплавившаяся люстра. Вокруг был только жар и смерть. Захлопнувшаяся входная дверь пылала.
Юнхо кинулся в дальнюю часть дома, распахнул одну дверь, за ней другую, протиснулся в маленькую комнату, заставленную картонными коробками. Огня здесь не было. Только от стен шел жар, а выжженный воздух, казалось, плавился вокруг, затягивая все раскаленным маревом, смешанным с густым дымом. Мужчина буквально впихнул куль из покрывала с девочкой в руки Чанмина, схватил одну из коробок и резко швырнул во все еще державшееся стекло. Подбежал, ладонями, не замечая, как рвет перчатки и в кровь режет руки, разгреб осколки, запрыгнув на подоконник, протиснулся сквозь узкое окно на улицу.
Никого. Пусто.
Чанмин уже кинулся к нему, удобнее перехватив тонкое тельце, передал свою ношу и, наконец, выбрался сам.
Ему казалось, что в горящем доме они провели бесконечно долго… Размазывая по черному от сажи лицу слезы, ручейками сбегавшие из воспаленных глаз, он потянулся к часам. С какой-то ошеломляющей четкостью он вдруг с сожалением подумал, что часы сломались – они успели отсчитать едва ли пару минут.
Юнхо уже тащил его куда-то, пихал в спину, заставляя переставлять ноги, дальше и дальше от жара за спиной, куда-то в темноту, в глухую пустоту без звуков. Перед глазами Чанмина все плыло, он вот-вот готов был потерять сознание, к горлу подступала рвота, все сильнее пульсировало в висках.
- Стой, стой, - нервным, прерывающимся голосом зашептал Юнхо, заставляя младшего сесть.
Они были на окраине маленького общественного парка, одного из сотен, рассаженных в каждом районе. Чанмин опустился на землю, старший сел рядом, бережно опустив на траву куль из покрывал. Девочка оставалась без сознания. Под сюртуком что-то копошилось, билось, Чанмин не сразу понял, что это кролик. В какой-то пьяной полудреме он потянулся и, наконец, опустил зверька на землю, тот замер, его била крупная дрожь.
Юнхо сидел рядом, нагнувшись вперед и с какой-то отупляющей, вялой раздраженностью тер лицо, покрытое слоем сажи, с каждым движением по его щекам все больше размазывалось что-то темное – кровь из пораненных пальцев.
Чанмин откинулся назад, лег, растянувшись во весь рост. Он чувствовал, как дрожит от напряжения каждый мускул, как гулко, с перерывами, бьется, сокращаясь, сердце, как часто вздрагивают кончики пальцев. Земля под спиной казалась очень холодной. Он протянул руку, мягко провел по сгорбленной спине Юнхо. Тот не обернулся, только секундой позже отнял ладони от лица, распрямился и вытянулся на земле рядом с другом. Их руки соприкасались, пальцы обоих подрагивали.
- А ведь они нас отпустили… - осипшим голосом начал Юнхо, – заманили в ловушку, но предусмотрели путь к отступлению… Оставили ловушку незапертой. А потом просто… ушли, – голос мужчины прерывался, будто дыхание никак не желало восстанавливаться. Он повернул голову на бок, чтобы видеть друга.
- Оставь, Юнхо. Не сейчас, - вяло махнул рукой Чанмин, - не сейчас. Я хочу домой. И водки. Да, много водки.
Он тоже посмотрел на старшего. Тот находился всего в нескольких сантиметрах от него.
- Хорошо… Много водки, - Юнхо устало усмехнулся.
- Кто здесь? – испуганно позвал кто-то рядом с ними.
-
-
27.07.2011 в 17:43Малый кабинет за шестым залом Совета был куда более скромным, чем сам зал, здесь не было ни колонн, ни мрамора. Простая обстановка рабочего пространства все больше напоминала рабочее место не слишком богатого инженера средних лет. На стенах обои с часто повторяющимся рисунком из бледно-зеленых цветов, на широкой полке выстроились в ряд аккуратные фарфоровые слоны, будто выходцы из совершенно другого времени, над ними развешаны фотографии в тяжелых, когда-то модных рамах, запечатлевшие людей, большей своей частью уже находившихся не в этом мире. На единственном высоком окне легкий тюль, занавесивший светлые жалюзи. И длинные ряды книжных шкафов вдоль стен – часть стекол открыта – хозяин кабинета периодически снимал очередную книгу и переносил на письменный стол, - темный, старый, кое-где поцарапанный так, что толстый слой мебельного лака потрескался по краям царапин.
Старик, сидевший за столом, рисовал. Откинувшись на кресле в свободной позе, наиболее удобной для обрюзгшего, больного долгой старостью тела, он водил тонким грифелем по поверхности белого шершавого листа. Постепенно из беспорядочных на первый взгляд линий начал вырисовываться будто чей-то портрет. Нечеткий, словно рисующий никак не мог точно вспомнить мелкие черты.
Двое других молчали. Подтянутый мужчина откинулся на кушетке, вертя в пальцах широкий бокал на длинной ножке, и изредка зевая в кулак. Женщина же выглядела напряженной. Заложив ногу за ногу, она сидела в кресле напротив кушетки, со скучающим видом перелистывала взятую с одной из полок книгу. Ее нога в черном ботильоне, открывающем худую лодыжку, мерно покачивалась над простеньким небогатым ковром с коротким ворсом.
- С другой стороны, все может прогореть, - наконец нарушил тишину Лерой, продолжив, казалось, давно увядший спор. Он выпрямился, потянувшись всем телом, и поставил так и не допитый бокал на низкую квадратную тумбу рядом с тоненькой стопкой писем в одинаковых белых конвертах без адреса. – Если, в конце концов, они поймут и в последний момент взбрыкнут…
- Не взбрыкнут, - Дейдра Кирр закрыла книгу, кончиком худого пальца продолжая придерживать страницу, на которой остановилась, - все должно пройти четко. Без случайностей, – ее взгляд оставался по прежнему холодным, чуть скучающим и чуть надменным, но все же спокойным, он будто говорил, что в состоянии этого сонливого бездействия женщина может провести еще как минимум пару лет, даже не начав раздражаться, – конечно, если твои люди не подведут, Лерой.
Мужчина встал, медленно прошелся по комнате, будто сосредотачиваясь перед броском. Он кругом обошел стол, заглядывая через плечо так и не отвлекшемуся от своего занятия Константину.
- Я уверен в этих людях. Слаженный отряд. Они не будут задавать лишних вопросов, – он нагнулся ниже к рисунку, вгляделся в размытые пока женские черты. – Похоже на Дейдру, - он кивнул на рисунок. Константин на мгновение коротко улыбнулся, не отводя взгляда от линий, оставленных тонким грифелем, - лет этак двадцать назад.
- В этом твоя проблема, - Штурм-Лорд Кирр пожала плечами, в большей степени беспристрастно, - хочешь играть с огнем, но не знаешь правил, - женщина устремила взгляд на Константина, тот, наконец, оторвался от своего занятия, ответил женщине теплой улыбкой, в которой на мгновение проскользнуло нечто отеческое, покровительственное.
Лерой жестко ухмыльнулся.
- Нет, дорогая Дейдра, я играю не с огнем. Со льдом. Огня в тебе просто нет.
- Хорошо сказано, - Константин мягко похлопал по скрытой перчаткой ладони мужчины, - но удача сегодня не на твоей стороне. Будем надеяться, что твоим людям повезет. Наши детки не должны ничего заподозрить. Ничего. Пока ловушка не захлопнется. И тогда-то мы посмотрим, кто из вас двоих выиграл этот спор.
Дейдра чуть наклонила вперед голову, соглашаясь. Она поднялась с кресла, разгладив несуществующие складки на пиджаке, и вышла. Лерой, недобро улыбаясь, последовал за ней, плотно прикрыв за собой дверь кабинета.
Константин еще долго сидел за столом. Смотрел на потертый ковер, на старые обои, на которых, как окна в прошлую, совсем уже далекую жизнь, были развешаны фотографии. Смотрел на фигурки фарфоровых «заграничных» - как когда-то говорили - слонов, купленных в совершенно другом, прошлом мире его дедом-инженером, тайно и с большой переплатой… Все менялось. Менялись люди, менялся город за окнами. Они все куда-то двигались.
Эта ночь напомнила Константину другую такую же, случившуюся, казалось, тысячелетия назад, когда сам он ничего еще, по большей части, не представлял из себя. Тогда тоже надо было принимать решения. Важные решения. И те люди – его предшественники - еще долго не могли придти в себя и осознать, что же они сделали, куда они все движутся. Стремятся к будущему? Или же катятся в пропасть?..
Даже сейчас, по прошествии стольких лет он все еще не мог этого понять.
-
-
27.07.2011 в 17:44Он идет по коридору. Квадратные окна с облупившимися по краям белыми подоконниками по одну сторону, одинаковые деревянные двери с номерами-табличками – по другую. На улице ранняя осень, холода кажутся еще далекими, а короткие дожди воспринимаются лишь как временное явление. Солнце еще яркое, жаркое, от него хочется жмуриться, от чего на лице сама собой появляется улыбка.
Коридор знаком ему многими днями, проведенными здесь. Каждую аудиторию за закрытой дверью он помнит, как будто был там совсем недавно. Все та же густая зеленая краска на три четверти стен, и выше до самого потолка сероватая побелка, крошащаяся, если провести по ней рукой. Все те же квадратные окна в белых рамах и неизменно потертый линолеум, разукрашенный темными узорами геометрических фигур. Чахлые цветы на подоконниках и маслянисто блестящие доски во всю стену. Все обитатели отдела Дознаний прекрасно знали это место. Все проходили обучение при Институте. В этом самом месте.
Он идет по коридору, наполненному людьми, изредка встречает группки своих бывших сокурсников и, будто забыв, о том, что нереален сейчас, кивает знакомым.
А впереди идет он сам, только реальный. Только семнадцатилетний. Он прошлый пока еще гораздо ниже ростом, но это ненадолго, и весь он какой-то нескладный, угловатый, начавший вдруг быстро расти и будто еще до конца не разобравшийся, что с этим делать. Волосы на затылке взъерошены, словно он забыл причесаться, встав утром с постели.
Чанмин улыбается и идет вперед, чуть обгоняет себя прежнего. Заглядывает в лицо. Его еще полудетское отражение улыбается большим ртом, забавно щурясь, вытягивает шею, пытаясь рассмотреть что-то впереди, за столпившимися посередине коридора людьми. Чанмин тоже поворачивается и смотрит туда.
Окруженные стайкой первокурсников, всего пару недель, как поступивших на обучение, стоят несколько выпускников, гордых, сдержанно улыбающихся. Они уже одеты в форму Дознавателей, их выбрали в этот год для произнесения напутственной речи первокурсникам и будущим соратникам. Чанмин останавливается. В свои девятнадцать Юнхо уже кажется каким-то не таким, как сверстники. Взрослым, угрюмым, будто обремененным чем-то. Подавленным. Холодным. Его взгляд напряженно скользит по толпе. И вдруг замирает. В первый момент Чанмину кажется, что каким-то неведомым образом Юнхо может видеть его, забравшегося в чужие воспоминания. Но нет, выпускник смотрит дальше – на него же семнадцатилетнего.
Чанмин хочет обернуться, он уже знает, что произойдет сейчас. Это их общее воспоминание, первое из всех. И молодой человек прекрасно помнит все, что должно случиться, со своей стороны. Но он не успевает. Семнадцатилетний юнец вдруг громко ойкает – кто-то, пытавшийся подобраться ближе, нечаянно толкает его в спину – он вдруг теряет равновесие, переступает – прямо сквозь призрачного Чанмина – неловко отдавливая кому-то тут же отдернутую ногу, и неуклюже взмахнув руками, заваливается вперед. Юнхо внезапно, будто готовый к этому, дергается, перехватывая руку младшего за запястье, его пальцы – почему-то без перчаток – стискивают кожу. Другой рукой он подхватывает будущего друга под мышку, пытаясь поднять. Младший тут же инстинктивно хватается за его ладонь. И вдруг обмякает. Его голова откидывается, глаза закатываются. Под носом набухает темная капля крови, скатывается вниз, оставляя неровный след по краю щеки к подбородку.
- Ему плохо! – кричит кто-то полудетским девчачьим голосом.
- Позовите преподавателя! – орет кто-то другой.
- Пустите, - вторит ему надтреснутый старческий голос, - да расступитесь же.
Чанмин отворачивается. Его неуклюжее молодое отражение скоро придет в себя и еще неделю, в холодной больничной палате, будет маяться почти физическим ощущением склизкого страха никогда больше не увидеть. Не Прочитать. Это ослабнет, притупится и на какой-то момент почти исчезнет, когда он, пробравшись в преподавательскую, найдет досье и новый адрес своего выпускника-спасителя. Но никогда не пройдет…
- Бля, Юнхо, спасибо за то, что в очередной раз напомнил мне, как я испоганил свою жизнь, - бормочет Чанмин, на мгновение оборачиваясь на молодого Дознавателя, присевшего рядом с юнцом, так и не разжавшим пальцы, сцепившиеся на его ладони.
- Спасибо! – с дикой злостью, вдруг всколыхнувшейся внутри, кричит Чанмин в пустоту, впрочем, никто его не слышит.
-
-
27.07.2011 в 17:45В наглухо закрытые, занавешенные окна бил ветер. Он то отступал, будто успокаивался, то налетал с новой силой, заставляя дребезжать стекла, разбиваясь о них, растекаясь прозрачной волной, чтобы через мгновение собраться в новом порыве.
От открытых на максимум батарей шел жар. В комнате было душно. Чанмин лежал, распластавшись на кровати, и с силой втягивал носом воздух, казалось, дыхание вот-вот перехватит. Нос неприятно щекотал запах гари. Будто намертво вцепившись в тела, пропитав их смрадом недавнего пожара, он не желал отпускать, рассеваться, и можно было до синяков, до выступившей крови тереть кожу под хлесткими струями душа, но он не отступал, пропитав мысли, смешавшись с холодным беспричинным страхом. Словно что-то рядом продолжало гореть, подбираясь все ближе, захватывая все больше пространства.
Чанмину казалось, что огонь все еще где-то здесь, не желает отпускать их – своих несостоявшихся жертв. Периодами накатывал страх, липкий, холодный страх, успевший прочно обосноваться где-то в груди, захватывавший неровно бьющееся сердце, стиснувший легкие. Даже Чтение, его персональный наркотик, не успокоило, лишь еще больше разожгло беспокойство, глухую невнятную панику. Что-то было не так. Не так с ним, с Юнхо… с миром вокруг. Будто сам мир горел в жарком огне, корчась, прогорая дом за домом. Будто город плавился в душном смрадном мареве, изменяясь, теряя привычные очертания, вырождаясь во что-то новое, неприглядное и пугающее своей нереальностью… Своей реальностью. Было слишком душно. Мысли путались, цепляясь одна за другую, уводили куда-то в темную глубину подсознательных страхов. Чанмин старался дышать ровнее, думал, что надо встать и открыть окно, но боялся, что его больной разум представит все в другом, искаженном Гибридом свете. Что за окном не окажется привычного мира, а вместо него всколыхнется нечто пугающее, плавящееся в огне, затянутое дымом, запорошенное хлопьями серого пепла, оседающего на руины.
В тонкую щель между шторами проникала полоска фонарного света из-за окна, она падала на ладонь Юнхо, лежащую поверх одеяла, непривычно раскрытую, не спрятанную под подушку. Чанмин долго смотрел на нее, его взгляд прослеживал тонкие красные линии недавних порезов на воспаленной коже, следил за тем, как редко подрагивают пальцы мужчины. Хотелось коснуться их, чуть сжать. Просто почувствовать тепло чужого тела. Не Читать. Не видеть. Не узнавать и не выведывать… просто попытаться быть обычным, чтобы спрятаться от этого беспокойства, от предчувствия скорой беды, неясного и от того все больше пугающего.
Чанмин потянулся, осторожно провел кончиками пальцев по ладони Юнхо, та была теплой и мягкой, незащищенной. Молодой человек чуть сжал ее, будто в полудреме, в неясном мире видений чужое живое тепло казалось ему невозможным после опаляющего огня пожара, словно сам он стал лишь Призраком, бесцельно бредущим по лабиринтам мыслей – своих или чужих. Словно этой ночью они не выбрались из горящего дома, сгорели до тла вместе со старым хламом. Страх внутри всколыхнулся с новой силой…
Чанмин не чувствовал себя живым, будто не мог больше верить в свою реальность, будто окружавшее его пространство было лишь сном.
Мгновением позже пальцы Юнхо мягко ускользнули от его прикосновений, но не исчезли. Мужчина плавно повернулся, приподнимаясь над кроватью, осторожно накрыл запястья младшего своими ладонями – тонкую, гладкую от постоянного ношения перчаток кожу покрывала сеть тонких сухих порезов, оставленных раскаленным до жара стеклом - прижался, придавливая своим телом, не давая двигаться.
Чанмин не шевелился. Как завороженный, он следил за движениями Юнхо, плавными, но хищными, и податливо потянулся к нему, чувствуя, как руки старшего обнимают его, как ладонь, вдруг ставшая такой горячей, протискивается под его спину, заставляя приподняться, как проходится по коже под майкой, тянет ткань вверх.
Смутный страх вдруг вспыхнул с новой силой, всколыхнулся волной, загорелся, заставляя гулко биться сердце, частым боем отдаваться в висках.
Юнхо смотрел на него сверху вниз, в темноте его глаза были совсем черными, прямой взгляд словно спрашивал о чем-то… будто просил прощения.
Горло Чанмина сжалось, голос внезапно охрип, и он только несколько раз быстро кивнул, прежде чем губы Юнхо скользнули по его лицу, неуклюже и как-то поспешно. Старший прижал его к себе, сильно и будто тоже со страхом, с этим же самым неясным беспокойством, засевшим в мыслях и самого Чанмина. Молодой человек потянулся, обнимая Юнхо за шею, стискивая крепче, будто пытаясь показать, доказать, что это реально. Что сам он реален. И жив.
И куда-то исчез страх, будто просто растворился, провалился в бездонную яму вместе и беспокойством, со всяким предчувствием. И стало плевать на духоту и гарь, на темноту, на гулко стучащие настенные часы. И только комната сузилась до размеров их тел, и темнота стала почти непроницаемой, и хотелось кричать и царапать ногтями кожу. Хотелось извиваться, прижимаясь так близко, как только можно, хотелось говорить то, что нельзя и то, что никогда не сказал бы. Целовать, пока не кончится дыхание, облизывать, кусать горячую кожу словно в попытке бороться, в диком желании причинить чуть больше боли, чтобы тоже дать почувствовать жизнь в полной мере, осознать свое существование здесь и сейчас. И никогда, теперь уже никогда - в одиночестве. И уступать, поддаваться ласкам, не думать ни о чем.
Он подавался вперед сам, резко, быстро. И все звуки – неясный, неразборчивый шепот, сбитое тяжелое дыхание, задушенные поцелуями стоны – сливались в неразличимый гул, перебиваемый лишь громким биением сердца. И он чувствовал, так, как никогда раньше, чувствовал и слышал другое сердце прямо под своими ладонями, беспорядочно скользящими по чужому телу. И хотелось только, чтобы это время никогда не заканчивалось, чтобы оно растянулось на целую вечность, поглотив их обоих.
Его дыхание сделалось шумным и быстрым, он откидывал голову назад, на подушку, и в темноте видел перед собой только белое лицо и совершенно черные глаза, наблюдавшие за ним из-за полуприкрытых век. И поцелуи начинались снова. Жадные, нетерпеливые, иногда грубые, но на это было совершенно плевать. Хотелось еще.
И ласки, казалось, не прекратятся никогда, и жадно скользящие по его коже пальцы, ногти, едва царапающие кожу, - все это оставляло следы, горящие, обжигающие, вызывающие какие-то дикие инстинкты, заставляющие хрипло вскрикивать, резко, беспорядочно двигаться навстречу. Сжимать в объятиях, не желая отпускать. Никогда.
Чанмин не заметил перехода, не успел осознать, в какой момент пальцы Юнхо крепко, с силой сжали его раскрытую ладонь. Только мир вдруг ускользнул, раскололся надвое, поделенный на его и чужие ощущения, слитые теперь вместе. Он скользил по эмоциям Юнхо, пропитывающим его, пронзающим резкими толчками боли и наслаждения. Только движения вдруг стали едиными на двоих, и все чувства, все ощущения, многократно отражаясь и множась, захватили его, плавя нервы, сжигая остатки мыслей, вырывая полузадавленный хриплый крик, заглушенный новыми поцелуями. И он не мог уже понять, где заканчиваются ощущения его собственного тела и начинаются чужие, такие же яркие, нестерпимые, до дрожи, до крика реальные… До последнего момента, до последней вспышки разделенные на двоих.
-
-
27.07.2011 в 17:45- Пока она не смотрит, она не хочет смотреть на… - дыхание болезненно хриплое, рваное, совсем рядом, щекочет край уха, - Гибрид… не бойся. Все можно поправить. Но только не так, и не этот. И ты все узнаешь, но не там, где думаешь. И не от меня. Не говори мне… даже мне не говори всего. Потому что она услышит тоже. И захочет уничтожить. И уничтожит. Даже если через меня. Она - болезнь внутри болезни. Гибрид, сожравший Гибрид. Переродившийся. Больной… Заразный.
Слова долетали до Чанмина откуда-то издалека, как будто из другого мира. Тело, мокрое от пота, будто онемело, не желало двигаться, нагое, все еще дрожащее, едва прикрытое скомканной, мокрой простыней. Юнхо был рядом, все еще крепко прижимал его к себе. И говорил тихо-тихо, проглатывая слова, будто бредил, сбивался, судорожно глотая воздух, продолжал снова, но уже с другой мысли. Словно не мог вспомнить, не мог понять, что именно хочет сказать. Будто ему было нельзя говорить, будто что-то внутри него запрещало.
- Только не в Институт. И не к Дознавателям… Дознания убьют. И они враги… Кто-то там враг. В Совете… - Юнхо надолго прервался, с силой зажмурил глаза. – Ты сам с Гибридом, ты узнаешь. Теперь точно. Поймешь. Она… - пауза, - Оно сыграло против себя же. Испугалось… - снова пауза, тихий шепот прервался. Все так же, не размыкая век, Юнхо заговорил вдруг четко и быстро, - ей надо принимать лекарства. Девчонке. Попросит – не давай. Не слушай, если будет умолять. Плакать. Все смой в унитаз. И поймешь. Потом узнаешь… я не могу сказать… не даст. Но я обману. Как всегда, я обману. Оно не знает, как. Ищет и не может найти. Оно не ищет там, где ничего нет. Оно видит пустоту… Она видит только пустоту… Я буду нужен до конца. Тебе… пока смогу обманывать ее… - губы Юнхо на мгновение скривились, обнажая стиснутые зубы, но мгновением позже черты его лица расслабились, тело обмякло, будто растратив остатки сил, голова чуть склонилась на бок. Словно провалившись в сон, мужчина сполз ниже, и Чанмин тут же сам обнял его, прижался.
Он ничего не мог понять. Что это было? То, о чем говорил старший, имело мало смысла. Набор фраз, будто он торопился сказать что-то, будто боялся не успеть, пропускал часть слов, запутавшись в своих ощущениях, проговаривал их в подсознании, но опускал в реальности… Чанмин поморщился. Его беспокойство, смытое этой ночью, их близостью, вдруг вернулось, заполнило разум, тщетно пытавшийся удержать все, сказанное другом, в памяти. И к этому примешивался дикий, сжимающий болью виски, страх за самого Юнхо. С ним что-то было не так, он выглядел больным, измученным. Все, что он пытался скрывать, все, что прятал в себе, что хотел рассказать, признаться - оно словно прорвалось наружу этой ночью, прерываемое эмоциями, рваным дыханием, ласками, и этим несвязным шепотом, советами, больше похожими на бред. Будто это был шифр, набор каких-то кодов, фраз. Будто в свои слова он пытался вложить слишком много смысла, слишком о многом хотел рассказать за пару минут…
Чанмин лежал, вытянувшись на кровати, обнимая затихшего Юнхо, медленно гладил его по волосам, касался лица, шеи. Он был подавлен, и где-то в глубине своего подсознания думал о том, что все, сказанное старшим этой ночью, в конце концов, обретет свой смысл. Скоро. И это его пугало.
Чанмин кое-как укрыл их одеялом, покрепче обнял Юнхо – тот слабо шевельнулся, потянулся и снова затих – и подумал о том, что пока у него будут силы, он не сдастся. И не отпустит.
-
-
28.07.2011 в 04:13с нетерпением буду ждать продолжения)
-
-
29.07.2011 в 03:06-
-
30.07.2011 в 22:00-
-
31.07.2011 в 10:59Большое спасибо) Твои (можно на "ты"?) комментарии к "Лабиринтам" очень помогают мне продолжать писать дальше, воодушевляют))) Правда, спасибо.
каждая глава удивляет и заводит всё дальше в дымку сюжета, не раскрывая его полностью, но дразня деталями) Так и задумано. Надеюсь, что этого эффекта удается достигнуть.
с нетерпением буду ждать продолжения)
Надеюсь в самом скором времени выложить продолжение. Тем более, что часть вторая - "Яма" - в плане написания близка к завершению, а вот в плане вычитки - только-только начинается. Так что будем надеяться на бету. И файтинг ей)))
G_S_C_P
А я и не против таких повторов ))) Спасибо большое.
KavaI)
Огромное спасибо ))) Буду и дальше стараться, чтобы ХоМины становились еще интереснее и проникновеннее. На самом деле отдельное спасибо за то, что обратили внимание именно на отношения Юнхо и Чанмина, не все акцентируют свое внимание на этой части фанфика, увлеченные сюжетом. А я очень старалась, чтобы отношения были живыми и... жизненными) Спасибо)
-
-
31.07.2011 в 17:12Этому произведению я готова петь дифирамбы не переставая)))тебе спасибо, что так замечательно пишешь и столько радости даришь своими произведениями)))
а всего сколько частей будет?)
ура, в таком случае буду посылать астральные файтинги бете))))
-
-
02.08.2011 в 08:44пыля, оно такое *____________*
-
-
02.08.2011 в 10:43*сидю на работе и рыдаю. угадай из-за чего или кого*
-
-
02.08.2011 в 13:01-
-
07.08.2011 в 23:18-
-
08.08.2011 в 14:14-
-
07.09.2011 в 04:07По последнему кусочку, словам Юнхо, меня очень заинтересовала внезапно Алиса. Верно ли мое предположение, что с ней все очень нехорошо получилось и та, кто не должен слышать, это она и есть? но кто сидит в голове у Юнхо и мелькает в голове у Мина? Мне кажется, что это проекция из головы Юнхо была и это была именно Алиса*_* И верно ли мое предположение, что, возможно, у Юнхо тоже был личный печальный опыт общения с Гибридом? Только тогда немного не увязывается это самое "перерожденный гибрид". К кому это может относиться? к Алисе? но тогда каким образом она влияет на ситуацию?
И еще стало очень интересно, что же задумали эти три старпера, помимо желания испортить жизнь ХоМинам *_*
-
-
22.09.2011 в 11:54Этому произведению я готова петь дифирамбы не переставая)))
а всего сколько частей будет?)
Будет три части - соответственно "Дознаватель", "Яма" и третья. ("Букварь, вторая и синяя" (с) ) "Яму" я сейчс дописываю - на 130й странице, но, к сожалению, выложено только самое начало этой части... (
Taska
*сидю на работе и рыдаю. угадай из-за чего или кого*
Из-за меня, наверное... А ты вообще не бетишь.
Redrik
Надеюсь, что дальше будет...
green_doll
Спасибо.
047ilych
НАдеюсь, оно скоро будет.) Спасибо)
~Плачущий Ангел~
Такое, словно автор реально пережил нечто подобное, дикий всплеск адреналина.
тсссс!
-
-
22.09.2011 в 14:21"болезнь внутри болезни... Переродившийся. Больной… Заразный" вот так.
правильна ли тогда моя догадка, что ее вылечили, но у нее в голове поселился гибрид (возможно с его помощью, если он не являлся болезнью изначально?), причем какая-то апгредженная версия, которая заражает того, кто полезет к ней в голову? и таким образом он размножается? следовательно, тогда Юнхо так и пересекся сам с ним. Возможно, заразился, но както смог обойти и вылечиться. Поэтому сейчас так тащит Мина, не дает ему сдаться.
Вообще, очень нравится этот фик. Хотя, это уже даже и не фик, это полноценная самостоятельная история со своим миром и персонажами
Очень хорошая история, заставляет шевелить заржавленными извилинами и гадать, как же оно там повернется
-
-
22.09.2011 в 16:21-
-
22.09.2011 в 17:51Ого! сколько всегда впереди - это радует безумно)) Значит столько еще будет событий сюжета)) Это произведение так затягивает, но и не хочется, чтобы он кончался) Особое удовольствие после каждой новой части мучиться догадками и развязке)
-
-
07.10.2011 в 22:04Оставлю на завтра начало второй части..)
Спасибо!